Рашуот встретил свою прекрасную леди на пороге и с должным радушием приветствовал все общество. В гостиной их столь же сердечно приняла его матушка, и оба они с такой любезностью отличали из всех старшую мисс Бертрам, что большего она и желать не могла. После того как все поздоровались, надобно было первым делом откушать, двери широко распахнулись, и все прошли чрез несколько комнат в столовую, где их ждал изысканный и обильный завтрак. Было много сказано, много съедено, и все шло хорошо. Потом заговорили о том предмете, что был особою целью сегодняшней поездки. Как желал бы мистер Крофорд, каким образом он предпочел бы осмотреть парк?.. Мистер Рашуот предложил свой кабриолет. Мистер Крофорд дал понять, что куда желательней экипаж, в котором могут поместиться более двух человек.
Лишить себя счастливой возможности увидеть и глазами других, услышать и другие сужденья было бы грешно, даже хуже, чем отказаться от удовольствия, которое мы получаем сейчас.
Миссис Рашуот сказала, чтоб они взяли и фаэтон, но это едва ли пришлось по вкусу: молодые девицы в ответ не улыбнулись и не сказали ни слова. Ее следующее предложенье — показать дом тем из них, кто не был здесь прежде, оказалось приятнее, ибо Мария Бертрам обрадовалась случаю похвастать его размерами, и все рады были чем-то заняться.
Соответственно все общество поднялось, и миссис Рашуот провела гостей чрез множество комнат с высокими потолками, иные весьма внушительных размеров, щедро обставленные во вкусе полувековой давности, с блестящими полами, массивным красным деревом, богатым Дамаском, мрамором, резьбой и позолотой, каждая хороша на свой лад. Картин было в изобилии, из них несколько хороших, но большая часть фамильные портреты, уже никому ничего не говорящие, кроме миссис Рашуот, которая с великим старанием разузнала у домоправительницы все, чему та могла научить, и теперь почти с таким же успехом могла показывать дом. На сей раз она обращалась главным образом к мисс Крофорд и к Фанни, но готовность внимать ей была у них несравнима, ибо мисс Крофорд, которая уже повидала десятки великолепных домов и ко всем осталась равнодушна, теперь только делала вид, будто вежливо слушает, тогда как Фанни, которой все было почти столь же интересно, сколь ново, с непритворной серьезностью выслушивала все, что миссис Рашуот могла поведать о прошлом своего семейства, о его подъеме и величии, о королевских посещениях и свидетельствах преданности королю, и с радостью связывала эти события с уже известными ей из истории либо вызывала в воображении сцены былого.