Судя по всему, он собирался произнести еще одну речь, однако Керолайн ударила свою лошадь пятками и понеслась вперед. Скачка была столь бешеной, что я соскользнул с крупа и неминуемо погиб бы под задними копытами, не вцепись я мертвой хваткой в лошадиный хвост.
Вскоре она притормозила свой бег, поджидая троих шайенов, которым, похоже, спешить было некуда, а затем снова помчалась вперед, а я, как рыба на крючке, так и волочился за ней по всем неровностям местности и, что самое неприятное, по всем рекам и ручьям тоже.
Наконец на другом берегу очередной реки Керолайн остановила лошадь, снова втащила меня на круп и сказала каким-то новым, смягчившимся голосом, в котором слышались даже романтические нотки:
— Быть может, Джек, мне суждено стать индейской принцессой, украшенной перьями и бусами.
До сих пор мне почти не доводилось ездить верхом, и я порядком устал от тряски, не говоря уже о том, что дрожал от страха, а грязная речная вода стекала с меня ручьями. Сидеть на широком крупе было страшно неудобно, я все время сползал назад, но всякий раз, когда пытался покрепче обхватить лошадь ногами, проклятая зверюга резко вздрагивала, стремясь высвободить свой зад из-под моего. Короче говоря, мы так и не стали с ней друзьями, а жаль, поскольку в этой бескрайней и враждебной стране дикарей мне сильно не хватало теплого участия хоть одного живого существа, относящегося ко мне с симпатией.
Нас догнал Старая Шкура, пересекший реку последним. Водная купель словно переродила его: если на том берегу, у каравана, он выглядел просто старым беспомощным дураком, то теперь держался гордо и властно. Позже я узнал, что река Плат (последняя, в которой я искупался) считалась южной границей его владений, и теперь он был у себя дома. Поравнявшись с нами, вождь жестко взглянул из-под полей цилиндра, коротко махнул рукой поверх закутанного в красное одеяло плеча, как бы говоря «Держитесь сзади!» и поскакал вперед.
Мы последовали за ним. Лошадь наша шла неохотно, то и дело дергая задом, но я уверен: она вовсе не протестовала против двойной ноши, а просто напоминала мне, что я не более чем бесплатное приложение к собственной сестре и цацкаться со мной никто не собирается.
Отправившись в обратный путь, индейцы вели себя по собственному усмотрению. Так, два воина, что приехали с вождем, перебирались через реку не там, где мы. Один переплыл ее ярдах в ста ниже по течению, держась за гриву лошади, а другой — примерно в миле выше, где она заворачивала. Последнего мы не видели около часа после переправы, и я уже злорадно предположил, что его унесло течением, когда, выехав на ровное место, мы снова встретили его: он сидел на земле рядом с мирно пасущейся лошадью и что-то мычал себе под нос. Старая Шкура проехал мимо него, наградив красноречивым взглядом. Тот молча встал, вскочил в седло и всю последующую дорогу вел себя тише воды, ниже травы.