В Рэндалсе родится дитя и свяжет мать, займет ее сердце и время, станет дороже прежней питомицы. Они лишатся миссис Уэстон и, вероятно, в значительной степени — ее мужа. Фрэнк Черчилл больше приезжать не станет, и мисс Фэрфакс, надобно полагать, вскоре окончательно оторвется от Хайбери. Они поженятся и осядут либо в Энскуме, либо где-нибудь неподалеку от него. Все, что ей дорого, отнимется, а ежели, ко всему прочему, они утратят и Донуэлл, то что им останется — с кем можно будет отвести душу за интересным разговором, с кем поделиться заботой? Уж не заглянет к ним больше скоротать вечерок мистер Найтли!.. Не нагрянет в любом часу, словно к себе домой!.. Как это вынести? И ежели он оставит их ради Гарриет, ежели подтвердится, что общество Гарриет для него предел желаний, что его избранница, сердечный друг, супруга, средоточие его земного блаженства — Гарриет, то разве утешит Эмму в ее несчастной доле неотступная мысль о том, что все это сделано ее руками?..
Тут ее боль достигала высшей точки — Эмма с невольным содроганьем тяжело вздыхала, вставала, расхаживала по комнате; единственным утешеньем и поддержкой служила ей решимость вести себя отныне безупречно и надежда, что как ни безотрадна будет в сравненье с прошлым эта зима — да и все другие зимы, которые ей суждено прожить, — но сама она станет разумней, мудрее и, может быть, встретит весну уже без столь горьких сожалений.
Ненастье затянулось; назавтра в Хартфилде все утро царило то же уныние и уединенье — но после полудня распогодилось; ветер переменил направленье, прогнал тучи и улегся; выглянуло солнце — и снова вернулось лето. Встрепенулась и Эмма; ее сразу потянуло из дому. Природа, освежась и успокоясь после бури, нежилась на солнце, сверкала, благоухала, лаская взор и обонянье, и Эмма надеялась, что постепенно тоже обретет в ней успокоенье, а потому после обеда, когда к ее батюшке зашел на часок мистер Перри, она поспешила в сад… Прошлась разок-другой по аллее, чувствуя, как мало-помалу проясняются мысли и оживает душа, — и вдруг увидела, что в калитку входит мистер Найтли и направляется к ней… Она и не знала, что он вернулся из Лондона. Еще минуту назад она не сомневалась, что их разделяют шестнадцать миль, и едва успела кое-как собраться с духом. Нельзя было показать ему свое волненье. Через полминуты он был подле нее. Они поздоровались сдержанно, чуть натянуто. Она спросила, как поживают их родные, — он отвечал, что хорошо. Когда он от них уехал? Только нынче утром. Должно быть, попал под дождь по дороге? Да. Оказалось, что он хочет с нею прогуляться. «Только что заглянул в гостиную, убедился, что он там лишний, и предпочитает побыть на воздухе…» Эмма видела, что он подавлен чем-то, и ее страхи с готовностью подсказали ей возможную причину: сообщил о своих намерениях брату и расстроен теперь из-за того, как тот их принял.