— Комнату! — Она с треском захлопнула пудреницу и сказала: — Может, я привередлива, но интересно знать, с какими насекомыми мы будем делить кровать. Нет уж, садись и поехали подальше отсюда, Чак.
— Но ты же сама сказала…
— Знаю. Если мы не уедем сейчас же, то заночуем здесь, в машине. Будь так добр — садись и поехали.
— Договорились. — Американец сунул купюру англо-говорящему югославу, после чего сел за руль. «Шевроле» дал задний ход, потом сделал круг по площади и укатил, оставляя за собой пыльный шлейф.
Модести Блейз сняла темные очки и сказала:
— Еще миль пять. Когда доедем до места, уже стемнеет. Только не зажигай фары, Вилли.
Вилли Гарвин кивнул.
— Ладно. Думаешь, Недич появится?
— Надеюсь. До него отсюда километров сорок, а записку мы оставили ему утром.
— Это было бы кстати. Он знает эти места как свои пять пальцев. С ним дело пойдет быстрее.
— Мы должны справиться сами, но с ним, конечно, все будет проще.
Солнце уже совсем скрылось за горизонтом, когда Вилли съехал с дороги и направил «шевроле» к небольшой рощице. Он остановил машину, выключил мотор, поставил автомобиль на тормоз, затем вышел, вернулся к дороге и тщательно уничтожил все следы, которые указывали на то, что какая-то машина сделала тут поворот.
Когда он вернулся, Модести удаляла с лица густой слой грима. Она уже сняла головной платок вместе с бахромой светлых волос, умело прикрепленных к платку, а теперь стаскивала себя кофту с длинными рукавами, которая удачно прятала ее свежие и крепкие руки и плечи.
Вилли отпер багажник и извлек из него ящик. Пока он открывал его, Модести сняла с себя юбку, лифчик, трусики и чулки. На всех этих элементах одежды были американские фирменные ярлыки, как и на всем, что было надето на Вилли.
Теперь она стояла совершенно голая, никак этого не стесняясь. Ее тело было покрыто ровным золотистым загаром без каких-либо белых пятен и полос. Вилли передал ей колготки и оценивающе посмотрел на ее фигуру. Он прекрасно знал ее тело, и теперь его интересовало исключительно физическое состояние Модести, готовность выдержать предстоящие испытания. Это был вполне обычный взгляд, к которому Модести давно успела привыкнуть, равно как и к традиционному одобрительному кивку.
Она надела колготки, а затем и лифчик, также переданный ей Вилли. Потом — брюки и свитер, но не черный, как обычно, а пестро-зеленый для камуфляжа. Присев на ступеньку автомобиля, Модести стала натягивать серые сапоги.
Теперь разделся донага Вилли и надел плотно облегающие тело трусы, затем ножны, в которых покоились два ножа. Теперь уже Модести окинула взглядом Вилли — и даже не потому, что хотела удостовериться в его хорошем физическом состоянии, а потому, что ей просто доставляло удовольствие видеть его крепкую мускулистую фигуру, которая могла в случае необходимости действовать быстро и безжалостно.