— Мы разберемся, — пообещал Либманн, сел в джип, и машина уехала. Но бойцы подразделения «Р» не обратили на это никакого внимания. Они с интересом изучали своего нового руководителя.
Модести посмотрела вслед джипу, сухо улыбнулась и сказала:
— Ну что ж, мы немножко расшевелили этого мерзавца. В ответ раздался смех и одобрительный гул. Модести посмотрела на лица своих подчиненных и поняла, что добилась их уважения и той лояльности, на которую они вообще были способны. Судя по всему, между ними установились какие-то связи, хотя прочными их назвать было трудно. Это были настоящие головорезы, думавшие только о себе и собственной выгоде со всеми вытекающими последствиями.
Модести не испытывала к ним никаких симпатий. Она понимала, что стоит ей хоть немного ослабить хватку, и они набросятся на нее, словно львы и тигры на оплошавшего укротителя. Но в их первом и очень важном столкновении она одержала безусловную победу, а кроме того, сумела создать ощущение единства. Они сделали первый совместный шаг по маршруту, который был им с Вилли неизвестен, как и сам пункт назначения. Пока трудно было прийти к каким-либо выводам. Они с Вилли заранее договорились об этом. Не следует проявлять поспешности, лучше постараться хорошо сыграть роли, навязанные им противником, и надеяться на то, что капризная фортуна проявит к ним благосклонность.
— Теперь послушайте меня, — сказала Модести, — и причем внимательно. Я не полная идиотка. Я прекрасно понимаю, какие проблемы может создать появление среди вас женщины. Кое-кто из вас, возможно, строит на этот счет определенные планы, лелеет надежды, а потому я вам заранее сообщаю: тот, кто всерьез рассчитывает меня поиметь, лучше пусть сразу об этом забудет. Пока мы делаем дело, об этом не может быть и речи, и вообще, это все не про вас.
Эти слова несколько ослабили напряженность, ощущавшуюся в атмосфере. Модести продолжала:
— Мы будем работать, причем до седьмого пота, так что у вас просто не останется сил для прочих подвигов. А если и останутся, то, как я понимаю, для этих целей существует здесь сераль.
— Это как и виски, — печально произнес американский голос. — Паек для нас слишком мал. Ведь мы большие мальчики. — Эта реплика вызвала веселый гомон.
— Как и с виски, — отозвалась Модести, — вам придется пока довольствоваться тем, что имеется.
Теперь в ней не было ничего женского. Она и не подумала даже улыбнуться. Она по-мужски прислонилась к стене барака. Возможно, кое-кто из них сочтет ее лесбиянкой. Что ж, это ее вполне устраивало.
— Бруниг, — окликнула она поверженного ею здоровяка. — Пусть кто-то отнесет мои вещи в барак.