— Это кто такой?
— Генерал-майор КГБ. Он шеф советской безопасности в Берлине. Очень хитер. И я его опасаюсь.
— Значит, по-вашему, тут требуется серьезная операция, — сказал Уэверли, возвращаясь к письменному столу. — Я вас понимаю. Но делать нечего. Нужно обязательно переправить Окубу.
Таррант взял под контроль свои эмоции и сказал:
— Нам понадобилось пятнадцать лет, чтобы создать нашу берлинскую ячейку. Нужно немало времени, чтобы завербовать надежных агентов и как следует их внедрить, но мы сплели неплохую сеть. Наши агенты пока ничего не делают. Это кроты, и они затаились до поры до времени. Мы разбудим их, только когда ситуация действительно накалится до предела. Как бы соблазнительно ни было использовать их для чего-то другого, приходится сдерживаться. Во всяком случае, ради Окубы рисковать не стоит. Это все равно что посылать летчика-камикадзе, чтобы потопить шлюпку.
Какое-то время Уэверли смотрел в пространство, затем сказал:
— А вы не могли бы нанять для этого люден со стороны? Деньги здесь не проблема.
— Не проблема для кого, господин министр? Бюджет всех отделов Секретной службы был урезан в прошлом году и еще раз в нынешнем. У нас на все про все есть жалкие десять миллионов фунтов в год. ЦРУ этого не хватило бы даже оплатить свои телефонные счета.
На это Уэверли только покачал головой и сказал:
— Вы слишком опытный работник, чтобы сразу пасовать перед скаредностью правительства. Американцы могут позволить себе транжирить деньги, а мы нет. Но нам необязательно обращаться к бюджету. Для этого есть особый фонд. Надеюсь, вы в состоянии нанять профессионалов? В Западном Берлине, как мне кажется, таких мастеров куда больше, чем у нас, в Уайтхолле, чиновников.
— Там примерно столько же разведок, — сухо парировал Таррант. — И все эти профессионалы уже плохо соображают, на кого именно работают. А поскольку связь запугана, они тратят много времени, убирая чужих. Кроме того, советская разведка успешно внедрилась всюду, куда только можно внедриться. Если добавить к этому вольных стрелков, двойных и тройных агентов, то возникает ситуация, которая позволяет русским спать спокойно и посмеиваться над всеми остальными.
Уэверли улыбнулся, хотя и крайне сухо.
— В таком случае вам имеет смысл использовать собственные ресурсы.
— Мне кажется, я уже пояснил, как обстоят дела с нашими кадрами, господин министр.
— Нет, — ответил министр, уставясь на Тарранта. — Вы лишь сказали, что не хотели бы жертвовать вашими людьми ради Окубы. Но ценность Окубы определяет министерство. Точнее, я.