«Йозеф, вы снова и снова просите о конкретной помощи. Сколько раз вы просили меня заняться вами, предложить что-то, что сможет изменить вас? Сейчас я даю вам то, о чем вы просили, а вы не обращаете на это внимания, углубляясь в ненужное детализирование. Послушайте, друг мой, услышьте мои слова, – это самая важная вещь из всего, что я когда-либо скажу вам: позвольте этой мысли овладеть собой, и, я клянусь, вам никогда не стать прежним!»
Брейер остался бесстрастным: «Но как я могу поверить в это, не имея доказательств? Я не могу заставить себя верить. Разве мне не придется отказаться от одной религии только для того, чтобы принять другую?»
«Доказательство исключительно сложное. Оно до сих пор окончательно не разработано, на это потребуются годы работы. А теперь, после нашего разговора, я даже не уверен в том, что мне стоит тратить время на разработку доказательства на космологической базе, – возможно, остальные сочтут его безумием. Может, они, как и вы сейчас, будут придираться к чрезмерной сложности доказательства, что отвлечет их внимание от самого главного момента этой теории – психологических последствий вечного повторения».
Брейер промолчал. Он выглянул в окно фиакра и покачал головой.
«Давайте поставим вопрос иначе, – продолжал тем временем Ницше. – Разве не можете вы допустить, что вечное возвращение возможно? Нет, подождите, мне не нужно даже это! Скажем просто, что оно возможно или только лишь возможно. Этого вполне достаточно. Несомненно, легче поверить в существование вечного повторения и доказать его, чем поверить в сказку о вечном проклятии! Что вы теряете, соглашаясь признать такую возможность? Сможете ли вы тогда думать об этом иначе как о «пари Ницше»?» Брейер кивнул.
«Тогда я настаиваю, чтобы вы подумали и о том, как вы можете использовать вечное возвращение в вашей собственной жизни – не абстрактно, но сегодня, сейчас, максимально конкретно!»
«Вы намекаете, – сказал Брейер, – что каждое мое действие, вся боль, которую я испытываю, – все это будет происходить со мной в бесконечности?»
«Да, вечное возвращение предполагает, что любое действие, которое вы выбираете, вы должны быть готовы избрать для себя на вечность. Это же утверждение справедливо и для любого несовершенного действия, для любой мертворожденной мысли, для любой не избранной вами альтернативы. И вся не прожитая вами жизнь останется наростом внутри вас – жизнь, которую вы никогда уже не сможете прожить. И не услышанный вами голос совести будет вечно взывать к вам».
Брейер был полностью сбит с толку; ему было трудно слушать. Он попытался сосредоточиться на массивных усах Ницше, ползущих вверх и вниз на каждом слове. Так как он не мог видеть рот и губы Ницше, он не мог предугадать, что скажет его собеседник. Иногда Брейер перехватывал взгляд Ницше, но, заглянув в эти колючие глаза, переходил на мясистый, мощный нос или вверх, на густые нависающие брови, которые были похожи на надглазные усы.