Весьма бесцеремонно Андрей отстранил Саню и сам заглянул в светящуюся щель. Говорил крепкий румяный мужик с кубической головой и с густой растительностью на груди, которую не в силах была скрыть даже тога, накинутая наподобие купального халата.
— Это кто? — спросил Теменев у Сани, не особенно надеясь на ответ.
— А я знаю? — огрызнулся тот. — Они тут портретов своих не вешают.
И вправду, впервые в жизни Андрей осознал, что даже такое пустое дело, как вывешивание портретов руководителей государства в служебных кабинетах, может иметь большое практическое значение.
Невольные свидетели поднимались по каменной, слегка подсвеченной луной лестнице, а сзади неслось: «Я прошу у вас, верных патриотов, которым важно не сохранение правящего режима, а счастье, стабильность и будущее нашей империи: дайте народу ЗРЕЛИЩ. Любых: глупых, умных, элитарных, площадных, буффонных, пустых, пошлых, но новых, новых и новых, дайте им это все, и вы навсегда забудете о волнениях, оппозиции и прочих пустяках. Пока продолжается зрелище, боги раздора и самое воплощение его — Рыжая Ата, засыпают на лучезарном Олимпе. Итак, и эту задачу мы возлагаем вновь на нашего ученого и практически подкованного друга Феодора».
Феодор взбежал по лестнице, словно молодой, и тут же принялся утаптывать землю вокруг ржавых Железных колец, за которые только что брался руками. Его приятно удивило, что оба спутника дождались его возвращения. Он похлопал Теменева по плечу, а Саню потрепал по голове.
— Молодцы, ребята! — приветливо сказал он, отвязывая взнузданную лошадь от пинии и не без умелости ставя ногу в стремя. — Вы мне сегодня очень помогли. Я даже подвез бы, да не думал, что вас двое окажется. И к лучшему. Как выяснилось, у меня масса дел. Надо сделать несколько важных подарков хорошим людям.
Он уже собирался тронуться, когда его настиг иронический Санин вопрос:
— Одним хлеба, другим зрелищ?
Помимо криминальных кварталов, на Лиговке в городе Питере есть и школы. Саня не часто сталкивался в жизни с чем-то, знакомым по школьной программе, но это латинское изречение он опознал и, чего греха таить, нечеловечески возгордился.
Феодор вдумался в сказанное и притормозил готового сорваться вскачь коня.
— Вы что, за мной туда поперлись? — спросил он, слезая с коня.
Пожалуй, впервые за все знакомство Андрей не улавливал в голосе ростовщика и менялы профессиональной приветливости.
— Честно говоря, мы не перлись, — объяснил Андрей. — Он туда упал, я полез доставать…
— Угу, — согласился Саня, — это я сам туда упал.
— Ну, точно! — поддержал беседу Андрей. — Это я туда лез, а ты меня не пускал!