Настасья прекрасно понимала, что соблазнить меня иным уголком земли будет нелегко, ибо я вряд ли поменяю нестабильную умиротворенность на неизвестность, поэтому и начала издалека.
— Послушай-ка, Мира, — сказала она, — а нравится ли тебе Леонардо Ди Каприо?
Я не усмотрела в этом вопросе никакого подвоха, поэтому от души ответила, что да, мол, очень нравится.
— А смотрела ли ты фильм «Пляж»? — хитро прищурилась Настя.
— Конечно, смотрела. Сильный фильм, — кивнула я.
— А знаешь ли ты, где он снимался? — подошла она вплотную к делу.
— Видимо, там же, где и происходило его действие. В Таиланде, — ответила я.
— И что ты об этом думаешь?
— Настя, к чему тебе менять один пляж на другой? — удивилась я. — Если ты ищешь божественную природу, ласковое море и уединение, то Гоа — тоже замечательное для всего этого место.
— Это так, но в Таиланде есть еще и интересные города, — вздохнула она, — вот послушай, что написано в журнале, — она азартно зашелестела страничками. — «…Великолепные подделки часов, которые в фирменных магазинах стоят от пяти тысяч долларов, на улицах Бангкока можно приобрести всего за доллар— Шикарные имитации самых престижных марок.. Луи Виттон… Гуччи… Шанель… И нет ничего дороже двадцати баксов!» Ну разве тебя это не впечатляет?!
Я лениво смотрела вдаль. Вдоль морского горизонта вальяжно плыло белое пятнышко чьей-то яхты.
— Хочешь сказать, что я должна поднять попу с шезлонга только для того, чтобы за двадцать долларов купить поддельную сумочку Луи Виттон? — приподняла бровь я.
— Можешь купить вечернее платье от Шанель, — пожала плечами Настя, — что захочешь, то и сможешь купить. И потом, мы же не решили здесь поселиться, так?
— Так, но еще и двух недель не прошло, как мы сюда приехали.
— — Мира, ну ты же сама говоришь, что нет особенной разницы, на каком пляже валяться, — ныла она, — то, что я тебе предлагаю, — гораздо интереснее того, что у нас уже есть. Мы побываем в Бангкоке, а потом отправимся на Ко-Самуи. Там даже красивее, чем на Гоа И слышать не хочу, — вредничала я, приняв, однако, из ее рук туристический проспект с потрясающей красоты фотографиями. — Хм, выглядит впечатляюще.
— О том я тебе и твержу, — обрадовалась Настасья, — и потом, ты же сама говорила, что сидеть на одном месте мы будем, когда станем дряхлыми пенсионерками! Сейчас же наша участь — свобода! — Настасья раскинула руки, и какой-то проходящий мимо немец вытянул шею и одобрительно цокнул языком, потому что ее грудь почти целиком вывалилась из легкомысленного бикини.
— Моя участь — алкоголизм и бессонница, — пробормотала я себе под нос, однако подруга все расслышала.