Для большей безопасности Урхату приволок из лесу толстую сосновую жердь, сделал из нее идола и поставил на площадке перед входом.
Урхату и Пижму мирно беседовали между собой, ожидая, когда замолчит Громовик. Наконец ветер утих. Туча миновала. На прояснившемся небе загорелись звезды, и из-за леса показался тонкий двурогий месяц. Меховая занавеска откинулась еще раз, и Рефа позвала Пижму в свое подземелье. Оно было невелико. Низкий потолок его был неровен и покрыт тонкими сосульками известковых натеков. Посередине горел костер. Рефа сидела перед ним на камне. Рядом с ней стоял высокий горшок, до краев наполненный водой.
Голова старухи тряслась. Крючковатый нос нависал над беззубым ртом, губы беззвучно шевелились.
Пижму сел на другой камень и положил перед старухой ожерелье из костяных бус.
— Поколдуй, как спастись от врага. Уоми унес посох, а в нем все мои болезни. Грозит выпустить, погубить хочет.
— Знаю, знаю, — усмехнулась Рефа. — Все знаю! — Голова ее затряслась еще сильнее. — Что было, узнаем, и что будет, тоже узнаем, — бормотала Рефа.
Она наклонилась над горшком, бросила в него три сухих листка березы, стала дуть в горшок, и глаза ее, острые, как иголки, следили за тем, как забегали по воде эти гадательные листочки.
Быстро зашептали тонкие губы непонятные слова. Звучно капнула с потолка большая капля. Пискнула летучая мышь. Волхованье началось…
Пижму вернулся на третий день веселый и довольный. Он успокоился. Посиживал возле дома, выходил поболтать со стариками и совсем не говорил об Уоми.
Старшина охотников, казалось, забыл о том, кто еще так недавно не давал ему покоя. Он перестал спрашивать о нем Кунью, перестал по ночам подходить к дому Азы. И только иногда, когда Уоми проходил мимо него, Пижму бросал ему вслед пристальный, полный ненависти взгляд. Между тем наступила и промелькнула осень, по утрам стали ударять морозы. Облетела последняя листва. Только на дубах еще желтели высохшие листья, не сдаваясь перед порывами осеннего ветра. Наконец захолодало совсем. Небо окутали зимние облака, и как-то утром поселок Ку-Пио-Су проснулся весь усыпанный пушистым снегом. С первой порошей в леса двинулись партии охотников. Рыба ушла в омуты. Рыбаки теперь превращались в звероловов. За зиму нужно было добыть побольше теплых мехов.
Уоми и Тэкту сколотили дружную охотничью партию. Гунда чинила зимнюю одежду, нашивала к рукавам длинные надставки, чтобы было теплее пальцам и чтобы в сильные морозы можно было глубоко запрятать в них озябшие руки. Каждому из сыновей она сшила по две пары запасных мягких и длинных меховых чулок.