Известие об этом сражении пришло как нельзя кстати.
— Как видите, наш план начинает действовать, — говорил дон Мануэль дону Отранто, главе магистратуры Санта-Каталаны, и командору Бакеро, угрюмому артиллеристу, состарившемуся на колониальной службе. — Мой дядя не жалеет сил.
— К сожалению, без успеха, — сказал глава магистратуры.
— Это всего лишь проба сил, — не моргнув глазом, нашелся дон Мануэль.
— Хотелось бы верить, но у нас нет времени, — заметил дон Отранто. — Каждый день осады приносит новые жертвы и новые убытки.
— Пора бы и нам ударить, — прогудел командор Бакеро.
— А с этим спешить не надо, — успокоил его дон Мануэль, — в лагере корсаров неспокойно. Я не исключаю возможности бунта. И тогда мы справимся с ними голыми руками.
— Да, — согласился командор, — корсары хорошо воюют, когда все происходит быстро. Затяжные войны не для них.
— Меня беспокоит то, что они так и не предприняли с самого первого дня ни одного решительного действия, — удивленно сказал дон Отранто, — трудно поверить, что они прибыли в такую даль только для того, чтобы полюбоваться на наши неприступные стены.
— Этот Блад — старый и опытный волк, он будет действовать наверняка, — сказал Бакеро.
— Мой дядя спутал ему все планы, — усмехнулся дон Мануэль, — им придется воевать в окружении, но и нам дон Диего — не много радости. С ним, как говорится, не пропадешь, но горя хватишь.
Оба пожилых сеньора удивленно посмотрели на своего молодого начальника. Тот не спешил с объяснениями. Наконец дон Отранто не выдержал:
— Если вы захотите, дон Мануэль, вы введете нас в круг ваших сомнений, воля ваша, но, поверьте, что, на наш взгляд, последнее замечание прозвучало странно.
* * *
После военного совета дон Мануэль поднялся на третий этаж дворца, в покои, занимаемые прекрасной пленницей. Он не слишком обольщался ее внезапным согласием выйти за него замуж, так как понимал, что за этим кроется какой-то расчет. Он ожидал, что после помолвки Элен попросит о смягчении режима или о других вещах, которые свидетельствовали бы о намерении бежать. Но ничего подобного не произошло. Элен вела себя совершенно спокойно. Она не выказывала радости по поводу приближающегося венчания и не скрывала от своего жениха, что по-прежнему не любит его. Но все это совершенно спокойно. Условие она поставила одно — в день свадьбы дон Мануэль должен был освободить Энтони. Если бы не присутствие поблизости дона Диего с армией, молодой алькальд легко бы это условие выполнил. Тот факт, что Элен стала его законной женой, лишил бы миссию сэра Блада всякого смысла, и корсары, получив отступного, отправились бы восвояси. Да и сам Энтони был бы раздавлен фактом добровольного замужества своей возлюбленной и безумствовать бы скорее всего не стал. Пусть бы и остался вечным врагом, но это, в конце концов, не так страшно. Отношения дона Мануэля с родственниками всегда складывались непросто.