Уэйд не собирался помогать ему, и Джефф ощутил прилив гордости. Его друг не сомневался в том, что он справится, что он теперь достаточно хороший наездник, чтобы подчинить себе остальных животных. Джефф сжал коленями бока Кинга Артура, и тот пошел вперед с тихим протестующим ржанием, но исполняя то, что ему велели. В мальчике появилась какая-то новая уверенность. Он улыбнулся Уэйду и получил в ответ слабый намек на улыбку. Несмотря на такой скромный знак одобрения, Джеффу казалось, что он совершает что-то великое.
Джефф подождал до следующего привала, когда они остановились, чтобы дать отдых лошадям и перекусить сушеным мясом. Затем, когда они вновь тронулись в путь, он почувствовал себя настолько уверенным, что совершил маневр на Кинге Артуре и оказался вместе с вереницей лошадей позади Уэйда Фостера и матери, вынудив их ехать рядом.
Он сосредоточенно вел лошадей, но не выпускал из виду ехавших впереди. Тело Уэйда вытянулось в струну. Спина матери была такой прямой, что Джеффу казалось, она вот-вот сломается. Ему захотелось подстегнуть их обоих. Но вместо этого он просто ждал.
Ну почему она так чертовски красива?
Уэйд вспомнил вчерашний вопрос Джеффа. Она была такой же красивой, как ма? Вспомнил выражение лица Мэри Джо, когда он так и не ответил.
Ну конечно же Мэри Джо красавица, но он не имел права говорить об этом.
И он никогда не мог сравнивать этих двух женщин — Чивиту и Мэри Джо. Чивита была именно тем человеком, в ком он нуждался десять лет назад: мягким нежным существом, безропотно воспринимавшим его таким, каким он был. Она никогда не требовала ничего больше простой привязанности, никогда не задавала вопросов, никогда не пыталась влезть ему в душу.
А Мэри Джо всегда копалась в его душе, и ее приводило в ужас то, что она там находила. Ее страстность проявлялась во всем, тогда как Чивита… была тихой и нетребовательной. Он не сомневался, что Чивита любила его, но она никогда не претендовала на его сердце и душу, а Мэри Джо никогда не сможет довольствоваться меньшим, что бы она там ни говорила. Но его душа уже принадлежала дьяволу.
Сейчас она выглядела совершенно неотразимой. Каштановые волосы были заплетены в длинную косу, из которой выбились несколько непослушных локонов, обрамивших ее лицо с зелеными изменчивыми глазами. Ему не верилось, что она не понимает, как она желанна, как прелестна, когда ее губы улыбаются, глаза сверкают и лицо выражает неукротимость духа, которая никогда не перестает его удивлять.
Вчера вечером ей понадобилось удостовериться во всем этом, а он не мог успокоить ее, потому что тогда открылось бы, как сильно он к ним привязан, как сильно ему хочется остаться с ней и Джеффом еще на несколько недель, месяцев, лет. Однако он не мог так рисковать. Появление Келли отлично доказало, как хрупко все его существование, как легко может наступить разоблачение. Он не мог допустить, чтобы Мэри Джо получила клеймо жены убийцы, мародера, военного преступника.