Что ж касаемо других людишек, простых… Ох, виноваты и они пред государем великим, ох, виноваты…
К вечеру попросился Олег Иваныч к Силантию-воеводе. Тот встретил ласково, угостил пивом. Дальше беседа пошла.
— Осерчал государь и на простых людишек новгородских, — качая головой, тихо произнес Силантий. — Казни великие могут быть, коли не заступится за них никто… за предателей-переветчиков!
— За Родину свою бились, за свободу да вольности новгородские! — не выдержал Олег Иваныч. — А ты — «предатели»…
— А как же грамота, что в обозе вашем нашли? — взвился Силантий. — Договор с Казимиром!
Олег усмехнулся:
— Ты что, Силантий, совсем уж нас за дураков держишь? Зачем же такую важную грамоту с собою в битву возить? Да лучше б в храме Софийском упрятать подале! Ежели б была она… Ты ж знаешь, я сам в то посольство ездил — ни о чем с Казимиром не договорились, ничего не обещал он…
— А грамота?
— А грамота та — подложная, сам понимать должен! Несподручно Ивану Васильевичу запросто так Новгород воевать, вот и выискивает вины мнимые…
Заскрипел зубами славный московский воин. Ничего не ответил. Отпил пива из кувшинца прямо, губы рукавом вытер.
— Не о том говорим мы с тобой, Силантий, — покачал головой Олег Иваныч. — О пленных думать сейчас надобно! Не только бояр — и простых много. Чего ж их зря губить-то?
Силантий задумался, кивнул согласно.
— Мыслю я — Феофил, владыко новгородский, заступиться перед государем московским может! — закончил Олег Иваныч.
— Феофил? — удивленно переспросил воевода.
— Феофил! — утвердительно кивнул Олег. — Владыко наш князю московскому зла не делал — полк его с вами сражаться не стал, да и прежде того — сколько раз митрополиту Филиппу Феофил честь выказывал. Думаю, не забыл то Иване Васильевич…
— Может, и не забыл, — пожал плечами Силантий. — Но чего ж ты от меня-то хочешь, человече?
— Гонца к Феофилу! — Олег Иваныч взглянул прямо в глаза московскому воеводе. — Иль хочешь, чтоб с пленными было так, как там, на поляне?
Вздрогнул Силантий, опустил плечи. Задумался. Гонца к Феофилу… Что ж, можно и гонца… хуже не будет. Только обставить все по-хитрому…
Встав с лавки, Силантий подошел к Олегу Иванычу и торжественно возложил ему на плечо руку:
— Ты — мой пленник, Олег. Потому — отпускаю тебя покуда под честное слово, как рыцаря славного. Коня дам — скачи в Новгород, к владыке. Все как есть обскажешь! Только… — Силантий оглянулся: — Только — ежели что, сделаем так, будто бежал ты, коня украв, — понизив голос, закончил он. — Попадешься — казнят. Ну, а не попадешься — ко мне возвратишься обратно… Согласен?