– А когда глазок моргнет, мы его и выколем, – встряла Лека.
– Заткнись!!! – рявкнул Демид. Он вскочил, и Лека отпрянула в сторону, думая, что он съездит ей по физиономии.
Демид минуту шагал по комнате, сцепив руки за спиной и справляясь с раздражением, которое лезло из него, как вскипевшее молоко. Потом сел, стараясь не глядеть на Леку.
– Повторяю, Гоша. Твоя задача – стоять в полутора метрах от Ирокеза. У него за спиной. Куда бы он ни шел, что бы ни делал – следуй за ним. Как привязанный. Там будут происходить мерзкие вещи... да что там говорить, ты уже не маленький. Но ты должен выстоять. Поставь своего друга Владика сзади себя – если он парень здоровый, пусть обороняет твой тыл. А мы с этой... – он угрюмо зыркнул на Леку, – с этой гадюкой будем пробиваться к тебе. Народу там будет до черта. Надеюсь, стрелять сильно не осмелятся. Будет давка, в давке обычно не стреляют. Смотри только, чтоб тебе ребра не переломали. Когда мы сумеем подойти к Ираклию достаточно близко, чтобы образовался равнобедренный треугольник, он будет пойман. Три наших кольца образуют преграду, усиленную вербальной формулой. Ну, проще говоря, заклинанием. А дальше мы уже будем действовать сами.
– Как?
– Это уже технические детали, – уклонился Демид.
– Демид, скажи мне. – Игорь был очень серьезен. – Я должен знать. Вдруг я не выдержу этого? Ты должен быть уверен во мне.
– Ладно. Слушай. Вот эта язва, – он кивнул на Леку, – кидает серебряную цепочку. Надеюсь, она не промахнется. Я выхватываю серебряный меч и отрубаю Ирокезу голову. А потом беру осиновый кол и протыкаю его сердце.
– Но ведь... – Игорь побледнел как смерть, казалось, он с трудом преодолевает тошноту. – Я не думал, что его надо будет убивать. И так... Он что, вампир?!
– Я не знаю, существуют ли вампиры. Лично не встречал. И можешь мне поверить, что девяносто девять целых девятьсот девяносто девять тысячных процента из тех людей, которые за историю христианства были проткнуты в могилах осиновыми колами, не были ни вампирами, ни колдунами. Это просто человеческие суеверия. Но этот заслуживает и смерти, и осинового кола. Такова воля Божья.
– Хорошо. – Игорь опустил голову. – Пусть исполнится воля Господа.
* * *
– Демид, – спросила Лека, когда они остались одни, – что ты говорил про заклинание? Ты что, узнал Имя Духа и надеешься его убить?
– Нет. Увы, нет. Имени я не знаю, и поэтому, если повезет, уничтожу только теперешнюю его телесную оболочку. То есть Ирокеза.
– Какой смысл?
– Смысл? Наверное, в том и есть смысл жизни Защитника – расправляться с телесными оболочками Абаси, не давать ему слишком долго находиться в одном теле, не давать окрепнуть. Сама видишь – оставили мы в покое Ираклия, и вот результат. Целый город, считай, в его власти. Ждать, пока он всю страну превратит в зомби?