«Итак, — подумал Ветлугин, мысленно улыбаясь, — в заключение программы фокусы-покусы под музыку».
Мелкими шажками Якага обошел поляну с бубном в руках.
К Хытындо приблизились несколько человек из «публики» и с почтительными ужимками проверили, хорошо ли закреплена на глазах повязка. Осмотр, по-видимому, удовлетворил любопытных. Они отошли в сторону.
— Ей не нужны глаза, — взволнованным шепотом пояснил Нырта. — Сейчас видит особым, шаманским, зрением.
Провожатые отступили от Хытындо. Она осталась стоять в одиночестве на поляне, широко раскинув руки, будто собираясь играть в жмурки с «детьми солнца».
Вот, шаркая подошвами, очень медленно, Хытындо начала подвигаться по кругу. Якага сопровождал жену на некотором расстоянии, не спуская с нее глаз и продолжая мерно ударять в бубен, то тише, то громче.
Сидящие на земле потихоньку пододвигали под ноги Хытындо свертки с одеждой, груды костей, ножи, поставленные вверх острием, — шаманка, как зрячая, не спеша обходила препятствие либо тяжело переступала через него.
Один из зрителей, наиболее экспансивный, вскочил с места, бесшумно подкрался сзади и замахнулся на Хытындо палкой, делая вид, что хочет ее ударить. Шаманка тотчас же быстро нагнулась, втянув голову в плечи.
Публика наградила этот маневр радостными криками.
Вразвалку, под мерный рокот бубна, подвигалась Хытындо дальше. Семенящим шагом следовал за ней Якага, ее аккомпаниатор.
Странная процессия кружила и кружила по поляне, в центре которой ухмылялся лоснящийся «лик солнца», кружила, будто шаманка была привязана к нему на длинном аркане.
Сейчас подле старой колдуньи суетилось уже несколько «контролеров». Изо всех сил они старались запутать Хытындо, дергали, толкали, даже вертели на одном месте, чтобы сбить с пути, заставить потерять ориентировку. Напрасно! Шаманка не поддавалась ни на какие ухищрения.
Вот «контролеры», значительно перемигиваясь, подвели ее к двум елкам, между которыми был протянут сыромятный ремень. Хытындо остановилась в двух-трех шагах от него, водя перед собой руками, как слепая, постояла некоторое время в раздумье, потом решительным движением подоткнула пеструю одежду, нагнулась и пролезла под ремнем на четвереньках.
Восторженный гул прокатился по лужайке…
Ветлугин понимал, что «фокусы-покусы» служат только своеобразной психической подготовкой.
Шаманка демонстрировала свое «сверхъестественное» призвание. Все могли убедиться в том, что она обладает особой, шаманской прозорливостью, отлично видит даже с закрытыми глазами, — стало быть, умеет прозревать и будущее.