— Смирно! — скомандовал фон Герделер.
Штумпф застыл, только концы его пальцев судорожно вздрагивали, а в углах по-собачьи безрадостных глаз висли мутные жалкие слезы.
— Сегодня же, — сказал инструктор, — вы уберетесь отсюда в Петсамо. Мне совсем не нужны такие офицеры…
Селение, в которое они въехали глубокой ночью, спало мирным сном. Только собаки, стервенея, бросались под копыта. Ставни в домах были плотно закрыты. На улице — ни души. Фон Герделер, не слезая с коня, читал вывешенные на воротах таблички, узкий луч карманного фонаря рыскал по заборам:
— Корзинщик Унто Купиайнен… Адвокат Лехми Аланен, опять не то… Ага, вот, кажется, здесь!..
Спешились. Оставив двух сопровождавших его всадников, фон Герделер направился к дому. Ветви кустарников, растущих в палисаднике, яростно хлестали в темноте по лицу. Дверь, ведущая с крыльца в теплые сени, была незапертой. Споткнувшись о порог, инструктор вошел внутрь, долго шарил рукой по стене, отыскивая выключатель.
— Эй, кто тут есть?..
Одна комната, другая… Двери разлетаются настежь.
И вдруг — приглушенный женский крик. Немолодая женщина в длинной до пят ночной рубашке торопливо зажигала керосиновую лампу. Пальцы ее дрожали, рассыпая по полу спички. В спальне пахло тепло обжитым уютом, широкая постель стыдливо обнажала смятые простыни.
— Простите, — сказал фон Герделер, вскидывая руку к козырьку, — но я, наверное, не привыкну к финскому обычаю, чтобы двери оставались незапертыми.
Он сказал это по-шведски, и женщина, быстро накинув халат, ответила тоже по-шведски:
— Если вы пришли для разговора с Петсамо, то разговор не состоится, — линия испорчена.
— Значит, я попал туда, куда мне нужно, — вежливо сказал инструктор. — Вы и есть телеграфистка фру Андерсон?
— Да, я.
— Прошу, — проговорил оберст и, взяв фру Андерсон за локоть, вывел ее из спальни.
— Я не понимаю, что вы хотите от меня?
— Чтобы вы соединили меня с Петсамо. Женщина села перед аппаратом, включила связь.
— Видите, — сказала она, — все мертво!
— Я вижу другое, — улыбнулся инструктор. — Что же именно?
— Во-первых, вы хорошенькая женщина, а во-вторых, вы не хотите соединить меня с Петсамо!
— Но…
— Оставим это!
Он протянул ей пачку сигарет, она неуверенно закурила от зажигалки фон Герделера, который закурил тоже.
— Я уже стара для вас, — неожиданно сказала фру Андерсон.
— Надклеванная птицей вишня всегда слаще.
— Спасибо и за это… Ха!
— Пожалуйста, — невозмутимо ответил фон Герделер, выпуская дым к потолку. — Так я жду!
— Ждать вам нечего: на проводе — пусто.
Инструктор усмехнулся и сказал: