Постепенно сон потерял ясные очертания, стал путаться. Санди умерла. Робин тоже скончался, однако оба продолжали существовать в памяти потомков. Их «интимные дневники» слились в одно целое, увеличив объем «наследства», которое передавалось дальше благодаря действию «универсального знания». Вот когда начался настоящий кошмар! Правнуки Санди начали сходить с ума, поскольку не могли вынести страшного груза внедрившихся в их мозг чужих воспоминаний. Полчища фантомных предков, поселившихся в их сознании, вызвали у них синдром множественного расщепления личности. Не имея возможности разобраться в чудовищном конгломерате воспоминаний, потомки уже не знали, что принадлежит лично им, что они действительно прожили… Они все путали: амурные приключения прабабки и собственный любовный опыт, каждый из них перестал воспринимать себя как лицо конкретного пола, превращаясь то в мужчину, то в женщину в разное время суток. Исчезли такие понятия, как прошлое, настоящее, пол, возраст.
Неразбериха произошла и с профессиями, приобретенными по наследству. Потомки Санди были психологами и летчиками-истребителями, психологами и инженерами-нефтяниками, психологами и… Каждый раз, когда кто-нибудь из потомков соединялся с партнером, который тоже использовал передающееся универсальное знание, он добавлял к своему багажу и то, что привносил в их союз новичок. Таким образом, число «внутренних личностей», интимных дневников и профессий возрастало в геометрической прогрессии. Это было ужасно. Невообразимый хаос, воцарившийся в их головах, в конце концов толкнул потомков Санди на самоубийство.
Проснувшись среди ночи, она почувствовала, что обливается потом. Рана снова кровоточила, все простыни были испачканы. Санди пришлось встать и сделать перевязку. Поняв, что просто заснуть не удастся, она приняла таблетку снотворного.
Проспав остаток ночи без сновидений, утром Санди долго не могла подняться с постели. Ее преследовал вчерашний кошмар. Она продолжала вспоминать его, в мозгу все время прокручивались отдельные детали, словно речь шла о работе и женщине предстояло дать о ней подробный отчет. Ее мутило, и она не смогла выпить даже чашку кофе.
«Утренняя тошнота, – подумала Санди. – Явный симптом беременности».
С момента как она проглотила снадобье Декстера, ее не покидал суеверный ужас. Нелепость, но она ничего не могла с этим поделать. Увидев свое отражение в зеркале ванной, Санди содрогнулась: голова в беспорядке, под глазами круги, серый цвет лица. Пришлось спешно наложить макияж. Она не должна была заставлять ждать Джудит Пакхей.