– Не стоит меня поучать, – глухо проворчал Миковски.
– Вынуждена, – не сдавалась Санди. – Ты не хочешь меня услышать. Часто сверходаренные люди устают от того, что все их рассматривают как некое явление. Замечая раздражение и зависть, которые они неминуемо сеют вокруг себя, такие личности задаются целью стать как все, отказаться от своего дара. Они добровольно обрекают себя на неудачи, желая доказать другим, что нормальны и такие же посредственности, как большинство людей. Ничего хорошего, как правило, из этого не выходит, потому что посредственности-то как раз меньше всего любят неудачников.
– Довольно, – сказал Миковски. – С меня хватит. Нравится он мне или нет, не я заставляю его себя вести так, как он это делает. И таким он был с самого начала. Мальчишка, видите ли, причисляет себя к высшему свету. Где твоя пресловутая объективность? Наверное, лучше мне отослать тебя домой.
– Я пригожусь тебе во время штурма замка, – промолвила Санди. – Декстер не сдастся. Вы его не испугаете. Для него чем больше вас будет, тем лучше. Это будет его звездный час. Если кому и удастся установить с ним контакт, то только мне. Он достаточно развращен, чтобы захотеть со мной встретиться.
– Ладно, – согласился Матайас. – Но пожалуйста, контролируй себя и не лезь в дела следствия. По моему твердому убеждению, Робин – манипулятор, и я упомяну об этом в своем отчете. Впрочем, вся группа думает так же.
Санди промолчала. Она больше ничего не могла сделать для Робина. Приговор фактически уже вынесен. Если мальчик попадет в руки ФБР, ему грозят двадцать или тридцать лет пребывания в психиатрической больнице для заключенных. Его юный возраст не будет принят в расчет, потому что все чаще детей стали осуждать на те же сроки, что и взрослых, без малейшего снисхождения.
«Мое мнение как эксперта не будет учтено, – подумала она. – Особенно после случившегося. Агрессия Декстера разбила все мои надежды. Вместо меня назначат кого-нибудь другого, и этот другой не даст себе труда как следует разобраться в деле. Если мне и позволят высказаться, то лишь в качестве свидетеля. Такие показания могут быть приняты во внимание, только и всего. Я никак не смогу повлиять на ход событий».
Она сжала кулаки, в то время как к глазам подступали слезы. Почувствовав, что веки стали влажными, Санди отвернулась, чтобы скрыть свое состояние от изучающего взгляда начальника.
Прошло три часа с тех пор, как опергруппа начала обыск в служебном помещении Андрейса, обследуя каждый уголок. Прибывший на место специалист вскрыл вделанный в стену сейф, но все безрезультатно. Любитель зрелищ оказался настолько предусмотрительным, что не оставил никаких следов. В офисе Андрейса не было ничего, что выходило бы за рамки его интереса к цирку и музыкальной комедии. Над рабочим столом хозяина висела старая афиша популярного в 1950-е годы варьете «Зигфилд Фолиз». Стены украшало множество фотографий синхронного плавания, вновь вошедшего в моду после Второй мировой войны. На одной Сандра узнала Эстер Уильямс – чемпионку США по плаванию и кинозвезду Голливуда. Это был особый мир, вне времени и пространства, окрашенный в поблекшие тона, где от конфетти пахло старыми окурками, а блестки приобрели серую матовость золы.