— Серафим Иваныч, ты же с Папой пил вместе и закусывал. Уж, наверное, знаешь, где он, сукин сын, затаился?
— Эва! — отмечал Расстригин, прижимая ко лбу пятак. — Да он и со мною не попрощался… Сам не ведаю, куда задевался. Я так думаю, что он всех бобров на «Редондо» перетаскал потихонечку, с ними и в Америку смотался.
— Возможно, ты прав. А чего пятак держишь?
— С мадамой сцепился, с Лушкой.
— Ну-ну, развлекайся и дальше…
Вернувшись в канцелярию, Соломин сказал Блинову:
— Кажется, я вспугнул Папу раньше времени, вот он и удрал в Америку. Ему разве Камчатка была нужна? Ему бобры снились. Жалею, что не удалось его под статью подвести — он даже пол у себя в доме подмел, ничего не осталось.
Вечером ключ нашелся. Соломин обнаружил его у себя в комнате — он лежал почему-то посреди сковородки.
— Фу, — сказал Андрей Петрович, проверив наличность кассы, — слава богу, а то я перепугался. Этот ящик — прямо как заколдованный. А ключ от него — хоть к себе привязывай…
В эти дни Егоршин поймал первого японца.
Петропавловск за последнее время преобразился: жители заметно подтянулись, на шапках мужчин сверкали жестяные кресты ополченцев, никто не расставался с оружием. Боевые дружины охотников, привыкших пользоваться винчестерами, очень быстро овладели новым оружием. Самые работящие с утра до ночи гомонили на японской шхуне, где плотничали и такелажничали, помогая прапорщику Жабину привести корабль в походное состояние…
Камчатка, окрепнув изнутри, была готова к обороне!
Егоршин доложил о поимке японца:
— Сам навстречу мне из кустов вылез и улыбается. Глянь, он и сейчас улыбки мне строит…
— И не сопротивлялся? — спросил Соломин.
— А зачем это ему? Я же говорю — улыбается. Ежели человек ко мне с улыбкой, так и я со смехом. Подошел к нему и поздоровкался: «Валяй, аната, в гости ко мне…»
Андрей Петрович оглядел солдата японской армии. Это был уже немолодой человек, тощий и высокий, обмундирование на нем добротного качества, но уже сильно потрепанное. Соломин отсчитал зверобою два рубля одной мелочью.
— Своди его в трактир к Плакучему, покорми. Можете даже выпить, но только не напивайтесь. Потом посади в карцер. Мне сейчас заниматься с ним некогда. Да передай Сотенному, чтобы приставил казака для дежурства при карцере. Егоршин шлепнул японца по плечу:
— Пойдем, аната, нас бутылка заждалась…
Соломин поделился с Исполатовым:
— Откуда этот солдат мог появиться на Камчатке? Ведь не с неба же он свалился.
Блинову он наказал:
— Пусть ваш Сережа спросит пленного, каким макаром его сюда занесло.
В полдень Сережа ему доложил: