— А его жена?
— Она была арестована и скорее всего казнена. Муж даже не попытался спасти ее. Очевидно, это было одним из условий сделки: он выдает немцам всю группу, а они не препятствуют ему в выезде из страны.
Флавия долго смотрела на директора архива отсутствующим взглядом, кивая в такт собственным мыслям.
— Все эти сведения были в исчезнувшей папке?
— Большая часть.
— Они базируются на материале, собранном обвинителем?
— Не совсем. Материалы обвинения не разглашаются вплоть до самого суда, а в данном случае суд не состоялся. Но я полагаю, там было все то же самое; я сужу об этом по тем обрывочным сведениям, которые просачивались в газеты.
— Как сложилась жизнь Гартунга после войны? Я слышала, он вернулся и был арестован.
— Да, это верно. В процессе следствия он понял, что обвинения, выдвинутые против него, слишком серьезны, и предвидел, каким будет вердикт судей. Он предпочел не дожидаться гильотины и покончил жизнь самоубийством.
— Насколько достоверна информация, что именно он был провокатором?
— Это абсолютно точная информация. Мы сами расспрашивали некоторых свидетелей для полноты картины.
— И что они вам говорили?
Тюильер улыбнулся.
— Вы хотите от меня слишком многого. Это было давно, и сейчас я уже не помню подробностей. Могу назвать только их имена, хотя вряд ли они вам пригодятся.
— На всякий случай мне хотелось бы знать их.
Тюильер просил подождать и проводил Флавию в картотеку.
— Возможно, это займет какое-то время, — предупредил он.
У Флавии оставалось еще одно дело, и она снова подошла к женщине, встретившей ее на входе.
— Я понимаю, что моя просьба несколько необычна, — начала она, когда женщина приветливо улыбнулась ей и спросила, чем может быть полезна. — Но все же: это будет очень некрасиво, если я спрошу, кто еще интересовался моей папкой? Конечно, это паранойя, я знаю. Но вдруг этот человек делал какие-то записи и мог бы мне помочь…
— Вообще-то это не в наших правилах, — замялась женщина, — но, учитывая особые обстоятельства…
Она выдвинула ящик тумбочки и достала журнал.
— К сожалению, мы не храним информацию в компьютерах, приходится все записывать от руки. Давайте посмотрим. Кажется, это было несколько месяцев назад. Я находилась в отпуске, иначе я бы сразу сказала.
Флавия быстро пролистала журнал, нахмурилась, пролистала еще раз. В журнале совершенно четко и ясно значилось имя Мюллера. Она вырвала страницу и спрятала в сумку — чтобы не пропала, когда она придет сюда в следующий раз.
После этого она снова пошла к Тюильеру, который все еще рылся в картотеке.