Девушка тоже выглядела слегка растрепанной, но и только. Пепельные волосы спадали на плечи, на лице полыхал румянец смущения. Ноги Черити были босы. Просторное одеяние унылого цвета, то ли темно-синего, то ли черного, надежно закрывало ее от горла до щиколоток. На шее болтался ночной чепец.
– Прошу вас, мэм, скажите ему, чтобы он меня отпустил.
– Всему свое время, дорогая. Джон, теперь вы можете рассказать, что случилось.
– Пожар, мадам.
– Гм... Где?
Джон прятался в пальмовой рощице неподалеку от молельного дома, когда увидел, как из-за здания вырвался язык пламени. Его крики разбудили миссионеров, все вместе они сумели погасить пламя, прежде чем огонь успел нанести серьезный ущерб. Из деревни помощи так и не дождались. Более того, селение оставалось подозрительно темным и тихим, хотя криков там не могли не слышать. Никаких следов поджигателя не обнаружилось. Но это определенно был поджог, так как первой занялась груда сухих пальмовых ветвей, лежавшая у стены молельного дома. Как только огонь потушили, Джон схватил девушку и унес ее прочь.
– На кой черт? – крикнул Эмерсон и поглубже зарылся под одеяло.
Глаза Джона расширились.
– Чтобы доставить мисс Черити к миссис Эмерсон, разумеется.
С кровати донеслось язвительное бормотание:
– Ну конечно, конечно! К миссис Эмерсон тащат что ни попадя. Львов, ящики с мумиями, юных девиц... Она у нас известная барахольщица.
– И правильно делают, – с достоинством сказала я. – Не обращайте внимания на профессора Эмерсона, дорогая мисс Черити. Он бы приветствовал вас со свойственным ему радушием, если бы... э-э...
– Оставь свои бестолковые объяснения, Амелия! Гм-м... Я возражаю не против присутствия мисс Черити, а против вторжения, которое неминуемо засим последует. Надеюсь, моя просьба не покажется чрезмерной, если я попрошу, чтобы эту молодую леди ненадолго унесли, дабы я мог облачиться в штаны? Мужчина находится в очень невыгодном положении, когда вынужден встречать разгневанных братьев и их не менее разгневанных возлюбленных без этого предмета туалета.
Судя по всему, к моему милому Эмерсону вернулось хорошее настроение, так что я уступила этой разумной просьбе:
– Разумеется, мой дорогой. Джон, отнесите юную даму к себе в комнату.
Девушка жалобно запротестовала и снова попыталась вырваться.
– Это единственное помещение, мало-мальски пригодное для жилья, – объяснила я, несколько раздраженная чрезмерной щепетильностью юной Черити. – Я немедленно к вам присоединюсь, вот только найду тапочки. И куда они подевались? Вот черт!
– Мадам! – негодующе воскликнул Джон.