– А кого из археологов ты подозреваешь? Уж не нашего ли соседа, этого французского павлина?
– Но это самая лучшая маска! У археолога законное право вести раскопки, он лучше всех прочих способен оценить находки. А мсье де Морган, будучи главой Ведомства древностей, может присматривать за остальными археологами и самые многообещающие участки спокойно прикарманить. Вспомни, прошлой весной он раскапывал гробницы Двенадцатой династии, а летом пошли слухи, что на черном рынке появились украшения той эпохи.
Лицо Эмерсона приобрело мечтательное выражение, синие глаза замерцали надеждой. Он покачал головой.
– Увы, Пибоди. Не позволим благим пожеланиям уводить нас в сторону. Конечно, заманчиво упечь прощелыгу де Моргана за решетку, но придется поискать другой способ заполучить Дахшур. Однако твое предположение о преступнике-археологе выглядит весьма правдоподобно. Знаешь, де Морган не единственный мой знакомый в научных кругах... – И Эмерсон устремил на меня умоляющий взгляд.
– И на секунду не поверю, будто Гений Преступлений – это мистер Питри!
– Нет?.. А может, все же...
– Нет, нет и нет!
Несмотря на затянувшееся обсуждение, список в моем блокноте так и не пополнился. Эмерсон все норовил включить в число подозреваемых наших знакомых – преподобного Сейса, архиепископа Александрийского, милого мсье Масперо, бывшего главу Ведомства древностей, – но его предложения были слишком смехотворны, чтобы воспринимать их всерьез. Как я справедливо указала ненаглядному, одно дело гипотезы и совсем другое – необузданная фантазия.
Я надеялась, что завтрашний визит в Дахшур позволит нам узнать больше. Каленищефф все еще был там, делая вид, будто помогает мсье де Моргану, и я собиралась снова поболтать с этим малоприятным господином.
Спать мы легли поздно, но отдохнуть мне не довелось. Мое знаменитое чутье никогда не дремлет, вот и на этот раз разбудило меня очень вовремя: о подоконник кто-то скребся. Я уже собиралась ткнуть зонтиком в темную массу, маячившую за окном, как послышался знакомый голос, тихо звавший меня по имени.
– Абдулла? – осторожно отозвалась я. – Это ты?
– Просыпайтесь, госпожа. Неладное что-то творится.
Мне потребовалось всего одно мгновение, чтобы накинуть халат. Поиски тапочек отняли куда больше времени: накануне пришлось их хорошенько спрятать, чтобы Рамсес не скормил обувь льву. Спросонья я тыкалась в коробки и сундуки, пока не вспомнила, что повесила тапки на гвоздик под потолком. Абдулла терпеливо дожидался снаружи.
– Посмотрите туда, госпожа!
Далеко на северо-востоке к небу поднимался яркий столб пламени. Все вокруг казалось нереальным – ночное спокойствие, которое не нарушали даже стенания шакалов, бескрайняя голая пустыня, холодная в лунном свете. Я поежилась. Далекое пламя могло быть жертвенным костром какого-то дьявольского культа.