Затем я попросила позволения осмотреть лавку. В закрытых шкафах имелось несколько предметов явно незаконного происхождения, но не они меня волновали, и кислая мина на лице Азиза растаяла, когда я молча прошла мимо краденых древностей. Увы, в лавке не было ничего, что могло бы указать на личность убийцы Абделя. Впрочем, я понятия не имела, что же хочу найти.
Пропавшей Бастет тоже нигде не было. Мистер Азиз твердил, что не видел кошки. При расставании мы лицемерно заверили друг друга во взаимном расположении. Я не сомневалась, что Азиз не посмеет вновь открыть лавку, – его страх перед полицией был очевиден.
Шагая назад по кривым тенистым улочкам, я высматривала, не мелькнет ли гибкая рыжая тень, но безуспешно. Несколько раз мы останавливались и звали Бастет, но ответа не последовало, если не считать изумленных взглядов прохожих. Я слышала, как один шепнул своему спутнику:
– Они зовут старого джинна! Эта женщина и ее муж – волшебники... Горе Азизу, если он навлек гнев колдуньи.
Добравшись до Муски, мы наняли экипаж. Джон смущенно ерзал на краешке сиденья.
– Мадам...
– Да?
– Если хотите, я не стану ничего говорить господину.
– У вас нет никаких оснований поднимать эту тему, Джон. Но если вам зададут прямой вопрос, то вы, естественно, скажете правду.
– Э-э... правду?..
– Разумеется, Джон! Мы ведь искали Бастет. Но, к сожалению, не нашли.
Вот тут я ошиблась. Бастет обнаружилась в отеле. Свернувшись клубком, она мирно спала на моей кровати. Итак, в одном я все же оказалась права: смышленое животное само нашло дорогу домой.
Позолоченные шпили и минареты Каира уже сияли отблесками заходящего солнца, когда вернулись странники. Донельзя чумазые, как я и предполагала. Рамсес, как обычно, кинулся ко мне обниматься. Предвидя это, я заранее облачилась в самый старый свой халат. Помимо милой Эвелины, я была единственным человеком, кому Рамсес демонстрировал свою любовь таким вот наглядным способом. Иногда у меня возникали подозрения, что он делает это из природного коварства, поскольку всякий раз мой дорогой сын с головы до пят был покрыт в лучшем случае уличной грязью. Однако на этот раз Рамсес в последний момент круто изменил направление и рванулся к кошке.
– Бастет! Мама, где ты ее нашла?
Что и говорить, мне польстила его вера в мои детективные способности, но врожденная правдивость вынудила ответить:
– Бастет сама вернулась домой.
– Какое счастье. – Эмерсон устало улыбнулся. – Рамсес был очень расстроен. Отныне всегда держи Бастет на поводке, мой мальчик.
– Рамсес, прошу тебя, иди в ванну и оставь Бастет, иначе ее придется драить весь вечер.