И в то же время молодая женщина была начисто лишена сексуальности, что не без удивления отметил Болан.
Она лежала на спине поперек широкого пляжного полотенца, подсунув под голову надувную подушку, и хмуро смотрела на Болана. У ее ног сидел гигантский доберман-пинчер, похожий на тех, что он видел в доме у генерала Винтерса, и разглядывал Болана с таким же равнодушием, как и его хозяйка.
— Гром, сидеть, — лениво скомандовала она, хотя пес и без того сидел неподвижно, как сфинкс.
Затем она обратилась к Болану:
— Это частный пляж.
— Я знаю.
За исключением фуражки, он был одет так же, как и во время своего мини-круиза на борту «Безумства Тони».
Борт куртки с левой стороны заметно вздувался — там под мышкой в кобуре лежал здоровенный «отомаг», и Болан намеренно демонстрировал, что он вооружен.
Она посмотрела на него с некоторым интересом.
— Я могла бы подать на вас в суд за незаконное вторжение в частное владение, — заявила жена Максвелла Торнтона Палачу.
— Я это как-нибудь переживу.
Миссис Торнтон выпрямилась, отчего ее восхитительные груди соблазнительно качнулись, наклонилась вперед и погладила черного пса.
— Гром — мой телохранитель, — скучным голосом произнесла она. — Одно мое слово, и он вцепится вам в горло.
Ее подчеркнутое безразличие не могло обмануть Мака — она боялась. Болан сразу же понял это, так как собака напряглась и едва сдерживалась, чтобы не броситься на него. Сторожевой пес чувствовал малейшие изменения в настроении своей хозяйки.
— Гром, должно быть, превосходный охранник, — сказал он. — Очень жаль...
Собака привстала, подобрав под себя лапы, в ее раскрытой пасти устрашающе сверкнули огромные клыки.
Наступило молчание, потом любопытство пересилило испуг, и женщина спросила:
— Почему жаль?
— Жаль, что псы Хоули оказались не столь хороши.
На это замечание миссис Торнтон отреагировала мгновенно. Резким толчком руки она послала собаку вперед и крикнула:
— Гром, убей!
Условный рефлекс зверюги сработал точно в соответствии с учением Павлова. Лапы пса распрямились, как стальные пружины, отбрасывая назад кучу мелкого песка. В неудержимом прыжке мощное тело животного взвилось в воздухе, из раскрытой пасти вырвался устрашающий рык, чудовищные клыки готовы были вот-вот сомкнуться на слабой, податливой человеческой плоти.
Невозможно воссоздать на киноэкране атакующую ярость настоящей сторожевой собаки, приученной убивать. Псов в Голливуде специально дрессируют для того, чтобы они лишь имитировали нападение; их ни за что не заставишь проявить истинную ярость и неслыханную свирепость дрессированного хищника, услышавшего приказ: убей!