Затем он еще долго говорил о разных вещах, но так как при этом не касался ни своего прошлого, ни истории своего судна, то меня стало клонить ко сну, и вдруг я увидел, что он заботливо укрыл меня одеялом и загасил лампу.
Я проспал, вероятно, очень долго, когда же проснулся, то время было уже далеко за полдень. В каюте на столе был накрыт стол для обеда, но капитана здесь не было. Умывшись, я пошел к нему наверх, на мостик. Он тревожно расхаживал взад и вперед большими шагами, но при виде меня приостановился.
— Теперь видите его? — спросил он, указывая мне на длинный винтовой пароход с двумя трубами и тремя мачтами, бывший на расстоянии нескольких миль у нас по левому борту. — Это английский военный крейсер, замаскированный под пассажирское судно, — шепнул он, — только вы никому об этом не проговоритесь. Он вышел из Портсмута, как я и ожидал.
Это была, конечно, довольно желанная для меня весть, но я принудил себя не выказать своей радости. Между тем судно было еще слишком далеко от нас, чтобы можно было прочесть его название, а по виду скорее походило на пассажирский пароход Восточного Общества. Наши люди или не заметили, или же просто не обратили на него никакого внимания. Только один Джон, бывший на мостике и с напряженным вниманием следивший за каждым движением Блэка, раза два наводил свою подзорную трубу на черное судно, видневшееся на горизонте. Он, очевидно, совершенно забыл о вчерашнем происшествии и теперь был почти так же встревожен, как сам капитан.
— Что с ним такое? — спросил он меня, когда капитан отошел немного в сторону. — Выпил он что ли лишнего? Я еще никогда не видел его таким!
Мало-помалу и экипаж стал замечать тревожное состояние Блэка и стал стекаться к штирборту. Но Блэк все еще ничего не говорил им, хотя ни на минуту не сходил с мостика, а только грозно кричал каждый раз, когда ход парохода едва заметно замедлялся.
— Что он там думает?! Мы не делаем и тринадцати узлов в час! Эй, Джон, подай звонок в машину — «Полный ход!».
Мы прибавили ходу, огромное же судно, несомненно, преследовавшее нас, стало будто отставать, к великому моему сожалению.
Весь этот день я и Блэк не сходили с мостика, даже первые ночные вахты мы оставались наверху.
Но оказалось, что чтобы мы ни делали, но избавиться от докучливого спутника не могли. Ночью я пошел вздремнуть, но когда, спустя часа два-три, снова вышел на палубу, а был уже рассвет, вчерашнее судно по-прежнему следовало за нами, как коршун за своей добычей.
— Намерения его ясны, как день! — воскликнул Блэк, увидев меня. Лицо его горело гневным румянцем и вместе с тем было бледно от волнения и бессонной ночи. — Они рассчитывают захватить нас в открытом море! Сделайте одолжение! Если я не разнесу их в щепки, то пусть меня повесят!