Православный молитвослов и Псалтирь. — М.: Издание Московской Патриархии, 1988. — 256 с.
Иосиф Бродский. Стихотворения и поэмы. — М., 1999. — 400 с.
Юрий Пахомов. После шторма: Роман. — М.: 4-й филиал Воениздата, 2000. — 280 с.
ПОСЛЕСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ
Какую основную задачу ставит перед собой практически всякий серьезный автор литературного произведения? Самое главное, на мой взгляд — это добиться наивысшего уровня художественной правды, выстроить логику своего сюжета так, чтобы читатель безоговорочно поверил в реальность происходящих на бумаге событий, даже если писатель работает в жанре откровенной фантастики. Потому что ничто на свете: ни взывание к читательской душе, ни напоминание ему о его совести, ни какие-либо другие риторические заклинания не в состоянии сделать того, что может совершить уже сама только логика разворачивающейся в произведении жизни, то есть — подтолкнуть читателя к тем самым выводам, ради которых автор и берётся за написание своего романа или рассказа. Потому что, как бы ни уверяли нас в исключительно развлекательной функции литературы сочинители сегодняшних детективчиков да постмодернистских романов-головоломок, а настоящая литература всегда писалась, пишется и, смею надеяться, будет писаться для того, чтобы помочь кому-то ответить на нескончаемые «проклятые» вопросы современности.
Именно с такой внутренней установкой решился год назад и я взяться за ещё незажившую и кровоточащую в сердцах граждан России тему аварии на атомной подводной лодке К-141, погибшей при невыясненных обстоятельствах 12 августа 2000 года в Баренцевом море. Никогда в жизни не стал бы я ворошить прах только что погибшего экипажа, если бы затонувшая субмарина не превратилась в те дни из частного случая в этакий знаково-трагический символ всей нашей оборонной мощи и даже более того — самой нашей России. Вот, мол, что от нас сегодня осталось: подходи, тарань нас, топи, как щенят в луже — и ни защититься, ни спасти самих себя мы уже не в состоянии…
Противясь такому пониманию вещей, я и смоделировал на бумаге возможную цепочку развития событий, усилив акцент вины натовской субмарины в гибели нашей подлодки и развернув перед читателем картину того, что могло бы (и, по моему личному убеждению, должно было бы) произойти после 12 августа, если бы мы не превратились из уважающего себя и некогда сильного государства в то, чем мы стали сегодня.
Так появилась вторая часть романа, в которой действует лодка-двойник «Курска» и в которой совершается акт возмездия над натовской АПЛ «Толедо». Понятно, что и эта лодка-двойник, и её экипаж, дублирующий своими фамилиями состав команды моряков погибшего «Курска», и все описанные в этой части романа события являются исключительно художественным вымыслом и рисуют мое чисто субъективное понимание этой трагедии.