За употребление гашиша, который нашел у Хасана ибн-Саб-баха весьма своеобразное применение, члены этого ордена на востоке получили название гашишинов (по-арабски «хаш-шашин»). Крестоносцы, которым они наносили весьма чувствительные потери, изменили этот термин в «ассасин». Так стали называть членов этой организации в Европе, а несколько позже слово стало нарицательным и вошло во французский и некоторые другие европейские языки, приобретя значение коварного убийцы.
Члены низших степеней посвящения в секте назывались «фе-дави», что означало – жертвующий собой за веру. Этих фе-дави Хасан ибн-Саббах подбирал, главным образом, из сильных и смелых юношей, принадлежавших по преимуществу к бедным слоям населения, и воспитывал их в абсолютном повиновении своему слову. Для того, чтобы настроить их должным образом и подготовить к подвигу, он, прежде всего путем настойчивой религиозной обработки превращал их в исступленных фанатиков, а потом, в нужный момент, одурял гашишем.
Одурманенного юношу, пока он находился в бессознательном состоянии, переносили в потайной сад, окруженный высокими стенами и оборудованный в соответствии с мусульманскими представлениями о рае. Здесь подготавливаемый к подвигу федави, очнувшись, блаженствовал короткое время в объятиях прекрасных «гурий» и наслаждался всевозможными удовольствиями. Затем его усыпляли снова, переносили в обычную обстановку и на следующий день уверяли, что молитвами шейха душа его только что побывала в раю и что испытанное там блаженство будет его вечным уделом, если он сложит голову, выполняя поручение вождя.
После этого федави бесстрашно шли на смерть, становясь слепыми орудиями Хасана, который с их помощью очень скоро навел ужас на самых могущественных сановников своего времени и даже на носителей верховной власти. Тот, на кого указывала своим адептам беспощадная рука Хасана ибн-Саббаха, был уже обреченным человеком, как бы высоко он ни стоял: почти не было случая, чтобы кинжал федави не поразил намеченную жертву. А если был бессилен кинжал, то наверняка действовал яд.
Убийство, как правило, совершалось открыто, на людном месте, причем убийца и не пытался бежать: он с восторгом принимал смерть, уверенный в том, что купил себе вечное блаженство, уже испытанное им однажды. В тех редких случаях, когда федави, совершив предписанное убийство, почему-либо избегали смерти, их матери плакали и чуть ли не проклинали сыновей за то, что они упустили такой верный случай попасть в рай.
Это свидетельство Марко Поло можно принять как первое историческое упоминание о массовом употреблении наркотика в политических и религиозных целях.