– Не так громко! – попросил Фабиан.
– Книга, которую я притащил из Эльдерланда. Может быть, она что-то нам разъяснит?
– Ну не станешь же ты здесь читать!
Но Ким отыскал что-то еще, что ему мешало. Это оказался лист, захваченный им в библиотеке. Он вытащил его и расправил. Лист был испачкан, текст едва читался, к тому же половина страницы была оторвана. Он вздернул брови, пытаясь разобрать уцелевший текст.
– Это напечатано, а не написано, – произнес он. И тут сообразил, для чего служили приспособления, которые он видел в помещении с бумагами, развешанными, как белье для просушки. – Типографская печать! – воскликнул он. – Ее придумали, когда мы учились в университете! Но я только слышал о ней, но никогда не видел. По слухам, факультет теологии был против, на тех же основаниях, что и всегда. Хм. Это выглядит как объявление.
AUT VIV – – – – – MORT – – -
PRAEMIU – – – – AURE -
Todt о – – – Lebend – -
–lohnun-XXX Gold – – – -
Под текстом была гравюра, изображавшая бородатого мужчину с черной повязкой, закрывавшей левый глаз, и с безумным выражением лица.
– Здесь назначено за кого-то вознаграждение, – перевел Ким. – Тридцать золотых. Живым или мертвым. Имя...
Имя было едва различимо.
– Т...л...м...д...
– Талмонд, – сказал Фабиан.– Я уверен, его зовут Талмонд.
Ким внимательно посмотрел на него.
– Твой предок?
Фабиан снова прислонился к опоре лесов. Его лицо было серым, как камень. Он тяжело дышал.
– Они хотят положить мне конец, понимаешь? Как в первой рукописи, помнишь? Descendit sineprogenio [Умер без наследника (лат.)]. Тогда получится, что я никогда и не жил. Но зачем?
– Кольцо – это ключ, – сказал Ким. – Покуда существуют носители колец, князь Тьмы пребывает в опасности. Несмотря на все препятствия, мы снова собрались. Он хочет разрушить наше единство.
– А что с седьмым кольцом?
– Я не знаю, – произнес Ким. – Я совершенно не знаю, что мы можем предпринять против врага, который распоряжается временем.
Фабиан посмотрел в щель будки. Солнце затянулось дымкой, и в туманном воздухе все казалось нереальным: ад, состоящий из бессмысленной работы и боли, такой, каким он мог представиться больному уму. В гнетущей тишине, громыхая по мостовой, проехала телега. Несмазанные ступицы колес визжали. Телегу сопровождали два существа в черно-серых рясах. Трудно было сказать, люди это или больги. Один из них тянул ее, другой подталкивал сзади. На телеге лежали два продолговатых предмета, кое-как прикрытые кусками брезента. Одна накидка была коротка, из-под нее торчали голубоватые голые ноги.
– Они увозят мертвых, – сказал Фабиан.