Дракон взмахнул крыльями, набирая высоту.
– Туда!
Как мощно выпущенная стрела, дракон пронесся над зубцами стены. Внизу, под ними, в страхе склонялись рабы-больги и рабы-люди, и даже в глазах темных эльфов был страх, когда над ними проносилась гибельная тень. Потом под ними промелькнула последняя, внешняя, стена и стало видно отверстие, из которого крепость извергала своих мертвецов. Острые глаза темного эльфа осматривали каменное дно. Увидев то, что искал, Азантуль засмеялся.
Здесь не было ничего, кроме темноты и молчания. Но молчание не было полным. Где-то в глубинах капала вода, прокладывая себе дорогу сквозь скалы, чтобы все стоки слились в один подземный ручей, который затем превратится в реку. Камень скрежетал и стонал под натиском воды и, когда давление становилось невыносимым, давал потоку свободу.
Поток устремлялся в пустое пространство, в провалы, раскрывающиеся перед ним, водоворотом низвергался он ниже и ниже в бездну, где соединялись огонь и вода, воздух и земля, и из первоматерии вырастала новая жизнь, над которой даже Божественная Чета не имеет власти.
Нечто поднялось из самой бездны. Оно прислушалось. Ответ пришел откуда-то сверху – стук, подобный пульсации огромного сердца или ритмичному бою барабанов.
– Вы тоже слышите? – спросил Альдо, широко раскрыв глаза.
Было все еще темно, однако от каменных стен исходило матовое слабое свечение, которого хватало для того, чтобы разглядеть руку, поднесенную близко к глазам. В этих неопределенных сумерках он увидел перед собой склоненную фигуру Бурина. Гном прислушивался к происходящему в глубине.
– Я слышу, – наконец ответил он, как будто пребывая в трансе, – рост и распад камня, из которого состоит мир.
Альдо даже не подозревал, что гном, чья раса отличается прежде всего практицизмом, способен изъясняться столь поэтически.
– Это звучит красиво, – высказался он, – но...
– ...Но нам нужно идти. – К ним приблизилась тень Гилфаласа. Его миндалевидные глаза мерцали в темноте. – Мы не можем здесь оставаться.
Его слова прозвучали так, будто он боялся темноты.
– Вы должны нас вести, Владыка Бурин, – добавила Итуриэль. – Лучше всего будет, если мы возьмемся за руки и...
– Это Зарактрор, принцесса, – прогремел Бурин, вновь обретший уверенность в себе. – Здесь должен быть свет.
Он стал ощупывать стены. Бурин, казалось, что-то искал. Но что?
Перед ними возвышалось некое подобие портала: пилястры справа и слева, которые соединялись в вышине в арку. Перед ней в боковой стене была плоская ниша. Бурин вошел туда, послышался щелчок, словно раскрылся замок. Потом вспыхнул свет.