– Из лесу вестимо, – хитро осклабился Поликарпыч, укладывая в корзину сетку с пивом и воблой. – Карлесон из пещеры в клювике притаранил.
– Карлсон, – поправил я, затягивая добычу к себе на насест. – Его зовут Карлсон. И он не в пещере, а на крыше живет – типа как я. Слушай – вот вобла! Жирная, как поросенок! Ну, спасибо, потешил. Плюс тебе.
– Чего не спрашиваешь, что за Карлесон такой? – прищурился на меня снизу Поликарпыч. – Или неинтересно?
– А что мне твой Карлсон? – недоуменно пожал я плечами, с ходу принимаясь лущить воблу. – Что мне твой… Ммм – сказка! Сочится… Да, а что там твой Карлсон?
– Мужики из Астрахани рыбешку везли, – неторопливо пояснил Поликарпыч. – Ингушам. И, понятное дело, поехали не через КПП. Теперь интересно?
– Ну-ка, ну-ка… – Я насторожился и отложил рыбу в сторону. – Занятный у тебя Карлсон… И как везли?
– А через Сухую Балку. – Поликарпыч сплюнул под ноги и потянул было из кармана «Беломор». – Тьфу, забыл – сеновал! Батя башку оторвет…
– Брешет твой Карлсон! – убежденно воскликнул я, выдергивая из кармана тулупа пятиверстку Стародубовской области. – Через Сухую можно только пешим порядком или на вертушке – там же ров! Хотя – это же Карлсон! Ежели пропеллер в заднице хорошенько смазать…
– Ты когда там был в последний раз? – Поликарпыч опять сплюнул – на этот раз пренебрежительно. – Год назад, если не больше, ров засыпали – получился перешеек метров в десять. Усекаешь? Да не смотри так – то кореша мои, врать не станут.
– Кто засыпал? – обескураженно пробормотал я. – Там землеройной бригаде работы на месяц! Ты тот ров видел, нет?
– А че я там забыл! – легкомысленно хохотнул Поликарпыч. – А засыпали – значит, шибко надо кому-то. Усекаешь?
– А ты об этом перешейке только сегодня узнал? – недоверчиво поинтересовался я.
– А че бы я тогда с тобой катался? – обиделся Поликарпыч. – Мне какой интерес машину зазря гробить, по колдоебинам скакать? Ну ты скажешь тоже!
– Шутка! – вымученно улыбнулся я – поводы для веселья отсутствовали начисто. – Шутка, Валера, – не бери дурного в голову. Давай тачку готовь – вечерком прокатимся. Бак – под пробку. Лады?
– Лады, – махнул рукой Поликарпыч, удалясь из сеновала и бормоча под нос нечто явно неодобрительного характера.
– Какие мы нежные! – в сердцах буркнул я, аккуратно поводя на карте простым карандашом новую кривую и вновь прикладываясь к биноклю. На подконтрольном объекте все было в норме – за время моего общения с Поликарпычем обстановка изменяться не пожелала.
– Ну и ладушки, – похвалил я супостатов, откладывая бинокль в сторону и принимаясь потреблять пиво с воблой. – Будете вести себя хорошо – я вас небольно зарежу…