– В армии я отличником был. Так что смотри – если что… А вообще – щелкает он. Не совсем бесшумный.
С этим трудно было не согласиться: выстрел гасится полностью, но слышен металлический лязг кожуха затвора. Я пользовался этой штуковиной в боевых условиях: практика показывает, что при стрельбе ночью на открытой местности в полной тишине звук хорошо слышен на расстоянии до 50 метров, то есть на дальности наиболее эффективного огня. Однако та же самая практика показывает, что в условиях полной тишины приходится действовать крайне редко: как правило, вокруг есть строения, глушащие звук, а также множество источников посторонних шумов – домашние животные, машины, электроприборы, наконец, сами люди. А по всем остальным характеристикам «ПБ» меня вполне устраивал.
Затем мы с Поликарпычем предприняли марш-бросок по маршруту: силикатный – Сухая Балка, где мы в течение четырех часов прилежно выдалбливали одиночный окоп нестандартной конфигурации для стрельбы стоя, а затем тщательно его маскировали.
Грунт успел промерзнуть, на 70 процентов состоял из щебня. Хорошо, предусмотрительный Поликарпыч прихватил лом – в противном случае наша затея могла не осуществиться. Окоп вышел на славу. Он располагался в самом конце перешейка со стороны ЗОНЫ, точно посреди двух глубоких колей, наезженных большегрузным транспортом, и представлял собой узкую яму, в которую я влезал по брови, а при желании мог присесть, оставив сверху полметра запасного пространства. По свидетельству Поликарпыча, камазное колесо в этой выемке должно утопнуть не более чем на четверть. Это, конечно, нежелательно, но ежели «КамАЗ» все же выскочит из колеи и наедет на окоп, я, будучи в согнутом состоянии, останусь цел – невредим. В этом пункте я полностью доверился своему спутнику – он в технике разбирается лучше. Однако счел нужным предупредить: если по его вине меня все же задавят, мой зловредный астрал будет мучить его минимум тридцать девять дней и он (Поликарпыч, а не астрал, естественно!) от этого обязательно подхватит могучую шизу, не поддающуюся излечению.
– Не задавят, – авторитетно заявил Поликарпыч. – Давай лучше потренируемся.
Потренировались. Я сидел в окопе, целился из разряженного пистолета в набегающего снизу по перешейку Поликарпыча, изображавшего «КамАЗ», и производил расчеты на случай всевозможных отклонений. На первый взгляд получалось неплохо. Разница в два с лишним метра между скатами балки давала эффект господствующей высоты, то есть они будут приближаться ко мне снизу вверх, с интервалом минимум пятнадцать метров – меньшая дистанция при преодолении перешейка просто небезопасна. Когда первая в колонне машина выскочит в мой сектор стрельбы, вторая еще будет двумя метрами ниже. Значит, пуля, выпущенная по первой цели и по какой-либо причине не встретившая препятствие, пролетит выше цели второй и раньше времени не потревожит господ боевиков. Очень хорошо.