Охрану ворот Ватикана усилили, и лишь несколько попрошаек могли просочиться на его территорию. Очутившись внутри, они уже переговаривались не о возможном появлении Льва X, не о щедрой милостыне, а о безопасности в городе: следует, мол, увеличить количество людей в народном ополчении и раздать горожанам оружие. Что касается паломников, те вслух выражали недовольство оказанным им приемом: бесконечные ожидания, недоверчивость и подозрительность по отношению к ним, невозможность приблизиться к папе или поклониться некоторым реликвиям. Для чего тогда совершать паломничество в Рим, если нельзя получить индульгенции в нужном количестве?
К счастью, библиотека была островком тишины. В латинском зале оказалось немало читателей, однако слышен был лишь шелест переворачиваемых страниц. Хотелось бы переговорить с Томмазо Ингирами, заодно сказать ему о предложении книготорговца по поводу Иоанна Крестителя, но, так как его не было, пришлось обратиться к Гаэтано:
— У вас, я полагаю, есть издание «О Граде Божьем», напечатанное Конрадом Цвайнхаймом. Нельзя ли просмотреть его?
Гаэтано, обычно приветливый, казалось, был не в духе.
— Конрад Цвайнхайм, говорите вы? Что-то не припоминаю. Может быть, вам известно, когда она вышла?
— Предполагаю, между 1465 и 1475 годами.
— Пройдите в греческий зал, здесь нет мест. Как только найду, принесу.
Я повиновался и ждал в соседнем зале, глядя в окно на толпы верующих, заполнивших двор Попугая. По небу плыли тяжелые серые тучи, грозящие разразиться снегом.
Через некоторое время пришел Гаэтано:
— Вот! Думаю, это то, что вы ищете.
Он положил на одну из конторок толстый том в коричневой коже.
— Мессера Ингирами нет сегодня?
— Нет, ему пришлось… ему потребовалось срочно уйти… — Понизив голос, он пояснил: — Честно говоря, здесь находится Аргомбольдо. Он над чем-то работает в главном зале. Томмазо предпочел…
— А… вот оно что… По-вашему, он в хорошем настроении?
— Трудно сказать. Он непредсказуем.
— У меня есть еще вопрос: храните ли вы здесь типографские шрифты?
— Шрифты? Типография не по нашей части.
— Мне сказали, что папа Сикст Четвертый приобрел шрифты этого печатника, этого Цвайнхайма. Случайно, не знаете, куда помещают подобные вещи?
— Право, не могу сказать. Но спрошу Томмазо, как только он вернется. Кстати, мессер Синибальди, раз уж вы пришли… Что за причина этих волнений?
— Какое-то новое преступление… — уклончиво ответил я. — Народ готов взяться за оружие для самозащиты.
— Увы! — вздохнул библиотекарь. — Насилие порождает насилие…
Я поблагодарил Гаэтано и наугад раскрыл труд блаженного Августина. Кажется, Евангелиста да Тозини угадал. Начертания букв в книге «О Граде Божьем» и посланиях совпадали. Одно только было отличие: заглавные буквы здесь были красными, что делало страницы более рельефными. И все же я постарался сравнить каждую букву. Сомнений не оставалось: убийца нашел и использовал шрифт Цвайнхайма.