— ... Сколько мне еще повторять тебе, Боб? Клянусь, я не собирался использовать эти сведения против тебя! Это просто... ну, некоторые документы, которые были мне необходимы, чтобы держать дела в порядке. Ты ведь знаешь, как все теперь осложнилось...
Я только однажды слышал голос Митчелла, когда беседовал с Эрлэйн на лужайке перед домом Сильвермана, но я его сразу узнал.
Затем последовали сухие резкие холодные фразы, принадлежащие Сильверману:
— Это нехорошо с твоей стороны, Ральф. Счастье еще, что Джитс заставил тебя явиться сюда с этой папкой. Больше не будем говорить об этом, — это было сказано таким тоном, что будущее Ральфа показалось мне весьма смутным и проблематичным, простирающимся не очень далеко от настоящего.
Затем я расслышал голос Госса:
— Какого черта Джо не дает о себе знать?
Момент показался мне подходящим для выхода на сцену. Дверь в библиотеку была открыта, и я шагнул в нее, держа пистолет наготове. Сильверман и Госс сидели за большим письменным столом, украшенным мозаикой. Голубая папка лежала перед ними, несколько бумажек из нее были разбросаны по столу. Митчелл и еще один мужчина, очевидно Джитс, стояли поодаль, слева, спиной к книжным полкам. Их было всего четверо. Я шагнул вперед и очутился в комнате прежде, чем они успели заметить меня.
— Вы больше ничего не услышите о Джо, — сказал я.
Госс вскочил на ноги, широко раскрыв рот от изумления и неожиданности. Рука его потянулась под пиджак, но затем бессильно упала вниз, и он замер, не сводя своих глаз с моего пистолета. Губы его распухли и вздулись от апперкота, которым я его угостил на борту «Сринагара».
Я сделал шаг влево, с треском захлопнул за собой дверь. Сильверман реагировал на мое появление не так, как Госс. Он вздрогнул и застыл в неподвижности, внешне оставаясь абсолютно спокойным. Кроме глаз. Если кому-нибудь пришлось когда-нибудь увидеть призрак человека, которого он убил, призрак с вполне реальным пистолетом в руке, то он выглядел бы точно так же, как Сильверман. Казалось, будто вся кровь отхлынула от его лица и оно побелело, как алебастр, мгновенно постарев на несколько лет.
Митчелл и Джитс быстро обернулись ко мне.
— Ну-ка, мальчики, — сказал я им, — повернитесь лицом к полкам и наберите каждый по полной охапке книг. Пошевеливайтесь! Быстрее!
Оба повиновались, не теряя времени.
Губы Сильвермана задвигались, из них вырвалось:
— Каким это образом...
— ...я оказался живым? — закончил я за него. — Очевидно, мое время еще не пришло, Сильверман. Но твое уже наступило, можешь мне поверить!
Он медленно приходил в себя. Даже сейчас, потрясенный неожиданностью при виде меня, очевидно, понимая, что на этот раз не вывернется, он все же сумел справиться с собой и почти полностью вернуть самообладание в промежутке между двумя фразами.