Профессор улыбнулся. Он был хрупким на вид, высоким, с сутулыми плечами, но его лицо все еще было красиво. И так похоже на лицо Эллиота…
— Вы очень расстроили его, моя дорогая. Надеюсь, вы скоро развеете его печаль.
Летти настороженно посмотрела на него.
— Надеюсь, я не обидел вас. Думаю, что нет. Видите ли, я наблюдал за вами, и вы, похоже, не относитесь к тем молодым женщинам, которые избегают откровенных разговоров.
Хорошо это или плохо? Она не знала и промолчала.
— Посмотрите сами. — Аттикус подозвал ее к окну. Летти, невольно заинтересованная, подошла и выглянула.
Под окном стоял Эллиот. Поднявшийся ветер раздувал фалды его фрака и трепал волосы. За его спиной темнело черное, как бархат, небо. Вдалеке на горизонте сверкали молнии. Приближалась гроза. Она подумала, что найдет в Эллиоте родственную душу.
Его лицо было мрачным и в слабом свете фонаря у балконной двери казалось бледным. Он угрюмо смотрел на дверь, куда она убежала, очевидно, решая, что делать дальше.
— Посмотрите на этого беднягу. Сердитый. Растерянный. Взъерошенный. Нерешительный… — Аттикус, прищурившись, придвинулся ближе к окну. — Бог мой, кажется, он забыл застегнуть верхнюю пуговицу на рубашке. — Он покачал головой. — Будем надеяться, что эта рассеянность пройдет. Сомневаюсь, что королеве понравится, если новый барон будет представляться ей в расстегнутой рубашке.
Королева? Барон? Аттикус говорил об этом так, словно ей все было известно, а Летти и понятия ни о чем не имела.
Профессор вопросительно посмотрел на нее.
— А вы не знали? Эллиот не сказал вам. Простите, дорогая. Я должен был догадаться, что он не скажет, но я полагал… — Он протянул руку. — Вы не доставите старику удовольствие, не уделите мне несколько минут? Пойдемте туда. Там можно сесть.
Он подвел молодую женщину к кожаному дивану и, усадив, опустился рядом.
— Так вот, — начал он, — не мое дело говорить вам об этом, но этот секрет известен всем в Литтл-Байдуэлле. Любой вам расскажет.
— Что расскажет? — спросила Летти.
— О новогодних награждениях. В этом году премьер-министр будет давать рекомендации ее величеству на пожалование Эллиоту титула барона.
Но это значило… Нет. Нет.
— А если королева откажет? — спросила Летти. — Что, если королева не последует рекомендациям премьер-министра?
Аттикус улыбнулся:
— Почему она должна отказать? Марч — старинное и достойное имя. Прошлое моего сына хорошо известно, его поведение безукоризненно, связи безупречны, и он блестяще справляется со служебными обязанностями. Я не думаю, что у королевы возникнут проблемы с его награждением, — с гордостью закончил Аттикус.