– Возьми. – Надо поторопиться, пока меня не отогнали от клетки. Я бросила на пол веточку Ильты.
Инсилай нагнулся, чтобы ее поднять, не удержал равновесия и упал на одно колено. Его цепи громыхнули, как колокола. Мне показалось, что на нас таращится вся площадь. На всякий случай я нырнула под помост, прихватив с собой пустую чашку.
Через несколько минут рискнула вылезти обратно. Он стоял на коленях вполоборота ко мне, мяты на полу уже не было. Пора переходить к третьему пункту программы, пока он снова не упал.
– Инсилай!
Он обернулся, я увидела его глаза – огромные, черные, полные боли. «Рука в руке, глаза в глаза, сила в слабость, слабость в силу», – скороговоркой пробормотала я про себя и уставилась в глаза Инсилая. Пару мгновений он недоуменно смотрел на меня, потом его глаза метнулись в сторону. Ну уж нет. Я подняла руку и разжала кулак. Перстень был прекрасно виден на ладони.
– Смотри!
Инсилай увидел кольцо на моем пальце и замер, как зачарованный. Глаза его заволокло дымкой, но через мгновение они вспыхнули каким-то волшебным блеском. Как же мне хотелось потребовать от него вечной любви, даже голова закружилась. Но, взглянув на его исполосованные плетью плечи и спину, я медленно, будто заклинание, проговорила про себя: «Я хочу, чтобы ты жил, ты должен жить, ты будешь жить, я дам тебе свою силу и возьму твою боль».
Со мной происходило нечто странное. Голова закружилась, зазнобило, как в лихорадке, слабость охватила руки и ноги, волна тупой ноющей боли захлестнула все мое существо. Кто-то схватил меня за руку, я вырвалась, сжала кулак с кольцом, но выронила пустую чашку.
– Держите девчонку! – заорал чей-то голос у меня над головой. – Она принесла ему воду!
Я пролезла под помостом, чтоб избежать толпы, и рванула по первой попавшейся улице прочь от базара. Бежала я так, как не бегала на соревнованиях.
– Сюда, – сильная рука схватила меня за рукав и втянула в кусты какой-то колючей гадости. Погоня пронеслась мимо. Я обернулась и увидела Мирну. Сердце выпрыгивало из груди, руки и ноги бессовестно дрожали. Дышала я как загнанная лошадь. Странно, пробежала-то я совсем немного, а будто прошла дистанцию в пять километров. Спина болела так, будто меня два дня кряду били прыгалками.
– Что ты ему сказала? – приступила к допросу Мирна, дождавшись, пока я отдышусь. – Спиши слова.
– Что-то не так? – я сделала страшные глаза.
– Он чуть клетку не разнес, когда за тобой погнались, я сама видела.
– Ничего особенного, – я не торопилась раскрывать тайну перстня. – Только то, что велел твой отец. Наверно, мне надо поспать, у меня глаза слипаются, и голова кружится.