Запахи ее стряпня распространяла умопомрачительные, но Инсилай не сдавался.
– Наколдовала б чего-нибудь на скорую руку, – он обнял ее за плечи и, прихватив со сковороды кусочек мяса, отправил его в рот. – Времени тебе не жалко, полдня на кухне. Ведь сожрут все в пять минут и всех воспоминаний, что гора грязной посуды.
– Ага, станешь ты наколдованное лопать, – усмехнулась женщина. – Так я тебе и поверила.
– Ну, если ты добавишь немного любви…, можно и наколдованное, – Инсилай потянулся за добавкой.
– Ну куда хватаешь, ведь еще сырое и горячее!
– Горячее сырым не бывает, – поучительно сказал Инсилай и снова нацелился на сковородку.
– Так, иди отсюда. Хуже Альвертины, никакого терпения. До обеда – ни крошки.
– Тогда я пошел в ванну, – вздохнул Инсилай, – или умру прямо в кухне от искушения.
– Гастрономического? – кокетливо уточнила Катарина.
– Всяческого, – Инсилай схватил девушку в охапку и закружил по кухне. – Ты у меня не женщина, а сплошное искушение.
– Все, катись в ванну, искуситель, или на обед будут только угли. И не забудь поставить меня на землю, – немедленно добавила она, заметив, что на руках Инсилая плавно продвигается в сторону ванной комнаты.
– Уговорила, – он поцеловал ее и аккуратно поставил на пол, – пошел. Жара, Котик, у вас тут одуряющая, а литература… возбуждающая.
– Ну, дорогой, у кого что болит, тот про то и читает, – усмехнулась Катарина.
– Это комплимент, или повод для драки? – поинтересовался Инсилай.
– Комплимент, комплимент, еще утонешь с горя, – успокоила девушка. – Только не долго. Все почти готово. И красотка моя скоро из школы вернется. Так ее палкой в ванну не загонишь, но если там кто-то есть, не дай бог, ей тут же срочно надо шнурки стирать.
– Ведьменок, что возьмешь? Вредность характера генетически запрограммирована.
– Ты не в курсе, где моя скалка? – елейным голосом поинтересовалась Катарина.
– Это не метод, – Инсилай покосился на девушку и, увидев, что рука ее действительно потянулась к скалке, мгновенно ретировался с кухни. – Я же говорю, наследственное это, – прокомментировал он уже из коридора. – Грубая ты и не чуткая, никакой любви к ближнему.
– В устрицу превращу, – немедленно пообещала Катарина. – Любовь гарантирую до гроба. Я их просто обожаю с лимонным соком.
– Извращенка, – притворно возмутился Инсилай и направился в ванну.
По дороге ему попалась Альвертина, девица вредная и своенравная.
– Чтоб ты утонул, – пожелала ему вслед тринадцатилетняя ведьма.
– Глаза б мои тебя не видели, – Инсилай хлопнул дверью, – размечталась.
Он чуть шевельнул пальцами и превратил скромную Катаринину ванну в великолепный бассейн. Бело-голубой мрамор, вьющиеся по стенам цветы с нежным, но затейливым ароматом, золотые рыбки, испуганной стайкой искрящиеся в прозрачной воде глубокого бассейна с круговой подсветкой дна. Инсилай с головой окунулся в воду… Из мокрого прохладного рая его выдернул голос Кэт.