Второе письмо написала Эдит, которая на почтовой карете сумела быстро добраться до Шотландии. Письмо было написано уверенным, но неуклюжим почерком.
Дорогая Мэдди,
Отправляю тебе это письмо в надежде, что ты лучше меня разберешься в ситуации и сама решишь, как лучше всего рассказать все Диане. Узнать, как обстоят дела с ее отцом, оказалось легче легкого: местный доктор по имени Эбернати был очень любезен со мной, когда выяснилось, что я — подруга Дианы. К ней очень хорошо здесь относились, и Эбернати с умилением вспоминал, какой милой девочкой она была.
Итак, во-первых, хочу сообщить, что Джеймс Гамильтон умер год назад от той самой болезни, что долго подтачивала его здоровье и свела его с ума, — от французской болезни. (Кажется, ее еще называют сифилис?) Эбернати сказал, что в молодости Гамильтон был настоящим гулякой и весельчаком — он пил, играл, волочился за женщинами и все такое прочее. Даже женитьба не остепенила его, и он продолжал разгульный, образ жизни, но сифилис он заработал уже после рождения Дианы.
Эбернати рассказал мне, что мать Дианы покончила с собой на следующий день после того, как узнала, что снова беременна. Бедняжка знала, что заразилась от мужа дурной болезнью и не хотела производить на свет больного ребенка. Боялась она и того, что вслед за мужем сойдет с ума. Она утопилась. Хоть шотландцы и богобоязненные люди и осуждают решившихся на самоубийство, в этом случае никто слова плохого о матери Дианы не сказал, наоборот, все жалели ее и проклинали самого Гамильтона.
После смерти жены викарий совсем свихнулся, его болезнь заходила все дальше. Его дочь всегда звалась Дианой, но он вдруг начал называть ее Мэри, заявив, что Диана — языческое имя. Когда он вернулся с Малла без Дианы и стал всем рассказывать о ее замужестве, люди решили, что Гамильтон что-то сделал с дочерью, но напрямую его об этом не спрашивали, потому что боялись викария. В конце жизни Гамильтона все же поместили в сумасшедший дом, и все его обязанности выполнял местный кюре.
Эбернати был в восторге, узнав, что Диана жива, и просил уговорить ее обязательно приехать в родные места с мужем и сыном. Или хотя бы написать ему, потому что Диана, как единственная наследница Гамильтона, может получить приличное состояние. Чем хуже становилось Джеймсу, тем меньше денег он тратил. Ясно, что ее родители были из знатных семейств, впрочем, мы с тобой в этом и не сомневались.
Ну вот и все. Я отправляюсь на Малл к моей сестрице Джейн. Поцелуй за меня Диану и Джеффри.
Всегда твоя,
Эдит.
Перечитав письмо несколько раз, Мадлен задумчиво посмотрела на Диану. Ей пришло в голову, что новости, пусть даже и печальные, отвлекут молодую женщину от грустных размышлений.