Дохлая крыса действительно лежала там. Джонас молча просунул поднос с едой в камеру, а крысу бросил в мешок, принесенный специально для этой цели.
– Не сомневаюсь, у тебя есть для меня новости. Не тяни. А то я совсем заскучала, – протянула Алекс, снова безмятежно зевая.
Фредерика бросила на нее ядовитый взгляд.
– Завтра начинается суд над Сиборном.
О Боже, так скоро?
– Что ж, я уверена, скоро все закончится и он снова станет свободным человеком.
– Да? Насколько мне известно, весь Лондон считает его виновным. И большинство лордов – тоже. Они не моргнув глазом, с превеликим удовольствием осудят его за убийство любимой супруги. Думаю, мало кто из них знает тебя в лицо.
Алекс нашла в себе силы рассмеяться:
– Многие меня знают, хотя, согласна, они очень сентиментальны. Есть еще новости?
Фредерика заколебалась. В ходе своих визитов она порой выбалтывала лишнее, а Алекс получала от этого большое удовольствие.
– Дейзи исчезла вместе с ребенком. Она выкрала мальчишку и сбежала.
– Я очень рада за нее. Наконец-то бедняжка свободна!
Фредерика помрачнела:
– Бартон обвинил ее в краже, и она объявлена в розыск. Ее найдут – черная девчонка с ребенком не убежит далеко. Как только ее поймают, снова отправят в Америку.
Алекс надеялась, что этого не случится, Дейзи достаточно смышленая и отважная, чтобы ускользнуть от погони. Ей нужно спрятаться в Лондоне, ведь только в большом городе может затеряться чернокожая женщина. Несмотря на предательство Дейзи, Алекс желала ей добра. Возможно, она поступила так, чтобы спасти своего ребенка. И кто знает, что бы сделала Алекс в подобных обстоятельствах.
– У тебя всегда проблемы со слугами, Фредерика. Наверное, тебе стоит поласковее с ними обращаться.
– У меня теперь горничная-француженка. Она гораздо смышленее, чем эта глупая рабыня.
Недовольно сдвинув брови, Фредерика поднялась и молча удалилась. Оставшись одна, Алекс снова вернулась к работе. Время уходит, и нужно спешить.
В соответствии с истинно британским духом суд над Гэвином должен был начаться с официальной церемонии.
– Какая жалость, что в прошлом году пожар в Вестминстере уничтожил зал палаты лордов. Здесь едва поместятся двести пятьдесят человек, – ворчал сэр Джеффри, сопровождая своего клиента в зал. – Кстати, председателем суда избран лорд Сент-Обен.
Это имя ничего не говорило Гэвину.
– Это хорошо или плохо? – осведомился он.
Сэр Джеффри выпятил губы.
– Это неплохо. Он жесткий, но честный человек. Могло быть куда хуже.
Пока лорды рассаживались по местам, Гэвин восхищался пышным величием английской церемонии. Облаченные в длинные алые мантии и парики, лорды казались все на одно лицо. Они входили в зал согласно занимаемому положению и рассаживались на скамьях. В первом ряду герцоги, дальше маркизы, затем графы, виконты и в задних рядах – бароны.