– Как вы узнали о том, что я попал в тюрьму?
– Сначала от представителей Ост-Индской компании, потом из письма Мэй Лянь.
Стало быть, жизнью он обязан Трот, и Чэнгуа знает об их отношениях. Наверное, теперь Трот уже в Англии. После нескольких месяцев траура его родные узнают, что он жив. Тут уж ничего не поделаешь. Кайл надеялся только на то, что страшное известие не убило его отца. Такую вину ничем не загладишь.
Гадая, как дорого обошелся его поступок Чэнгуа, Кайл пообещал;
– Я возмещу вам убытки, верну деньги, которые вам пришлось заплатить за меня.
– Нет. Отправляйтесь домой и помните, что за глупость надо платить.
Без улыбки Кайл отозвался:
– А вы умеете сурово наказывать.
– Да. – Чэнгуа оправил халат, поднялся, но не ушел. – Вы похитили моего лучшего драгомана. Поклянитесь, что будете заботиться о ней.
– Я уже дал себе клятву. – Кайл вгляделся в лицо купца, пытаясь понять, о чем он думает. Что значила Трот для Чэнгуа? Она не была ему ни дочерью, ни другом, но, очевидно, он успел привязаться к ней. – Может, что-нибудь передать Мэй Лянь?
Чэнгуа долго думал.
– Скажите ей, что мне будет недоставать ее кунг-фу.
– Непременно.
После ухода купца Кайл в изнеможении вытянулся на постели. Его последнее увлекательное приключение завершилось унижением, он едва не погиб. Стоила ли игра свеч?
Его страдания продолжались много месяцев подряд, он постоянно бранил себя за безрассудство, он перенес болезнь, от которой оправится не раньше чем через несколько лет. А еще он вступил в брак, считая, что тот продлится не всю жизнь, а несколько часов. В попытке помочь Трот он лишил ее будущего.
Будь он трижды проклят. Несчастный глупец.
Шропшир, Англия
Ранняя весна 1833 года
Трот остановила лошадь на вершине холма над длинной подъездной аллеей Уорфилда. Задумчиво поглядывая то на бледно-голубое небо, то на деревья с первыми листьями, точно окутанные зеленоватой дымкой, она произнесла:
– Только теперь я начинаю верить, что и в Англии бывает лето.
Подъехавшая к ней Мериэл рассмеялась.
– Мне понятны ваши сомнения, но лето на самом деле скоро наступит. А пока стоит весна, мое любимое время года, когда оживает вся земля.
– Не могу дождаться, когда увижу ваш сад во всем великолепии.
– Вы непременно должны помочь мне устроить китайский садик, – напомнила Мериэл, поблескивая глазами.
Доминик тоже остановил коня, но в разговор не вмешивался. Он держался скованно, его мысли блуждали где-то далеко, хотя именно он предложил эту полуденную прогулку. Доминик и Мериэл сидели в седлах, как влитые, но охотно согласились ехать неторопливой рысцой по примеру Трот, еще не овладевшей всеми премудростями верховой езды. Она быстро училась, но по-прежнему была благодарна Корице за покладистость и неспешный аллюр.