Доминик попробовал начать беседу:
– Если вы еще споете, я могу аккомпанировать свистом. Я умею неплохо свистеть.
Никакого ответа. Тем не менее он начал свистеть. Выбрал старую балладу «Барбара Аллен». Ее минорная мелодия напоминала ту, что пела Мэриан. Она кинула на него быстрый взгляд, однако снова отвернулась, прежде чем он успел перехватить его. И все же это уже какая-то реакция. Конгрив был прав: музыка может успокоить даже самое дикое существо. Но Мэриан вовсе не дикая. Она просто… недостаточно цивилизованная.
Она выбрала дорогу у ущелья, по которой он еще не ходил. Затененная высокими деревьями тропинка вела по берегу ручья, среди поздних осенних цветов. Доминик перестал свистеть, слушая журчание воды, которая перекатывалась через булыжники и стекала в небольшие заводи. В жаркий день эта горная долина может служить прекрасным убежищем. Райское местечко.
– Чудесное место, – заметил он. – Слишком совершенное для дикой природы. Как я понимаю, естественное ущелье немного подправили? Должен сказать, леди Мэриан, что вы хозяйка самых замечательных садов, которые я когда-либо видел в своей жизни. Это поместье следовало бы назвать «Елисейские поля» – загробный мир блаженства по греческой мифологии. Вам в детстве кто-нибудь читал греческие мифы? Греки много воевали, но они же оставили нам множество прелестных историй.
У него промелькнуло мимолетное воспоминание: они с Кайлом разыгрывают сцены из Троянской войны. Обоим лет по семь… или восемь. Его брат изображал благородного Аякса, а он, Доминик, предпочел роль Одиссея. В то время они еще не сознавали, насколько характерными оказались выбранные ими роли.
Он отогнал от себя воспоминания.
– Может, мне почитать вам сегодня, вечером, Мэриан? Я сделаю это с удовольствием.
Он уже предвкушал, как откроет перед ней великие произведения классической литературы. Возможно, поток слов пробудит какие-то связи в ее мозгу, и она вернется в мир реальных людей.
Он снова взглянул на ее неподвижный, идеально очерченный профиль. Вполне вероятно, что ей уже ничто не поможет. Расстройства, возникшие в раннем детстве, ухе ничто не исправит. Это так чертовски несправедливо!
Он потерял желание вести беседу с упорно молчащей девушкой и тоже замолчал. Так, в полной тишине, они дошли до садовых сараев. Мэриан сразу направилась к теплице, где Камаль занимался разведением ананасов. Во всех уважающих себя домах выращивали ананасы, чтобы произвести впечатление на гостей. В Дорнлее, к примеру, для этого отвели половину теплицы.
Камаль мельком взглянул в их сторону. При виде Доминика брови его удивленно поднялись. Наверняка он не ожидал, что напыщенный аристократ надолго задержится за работой в саду.