Слеза упала на рукоделие, затем другая. Сесили, закрыв глаза, молилась, чтобы у нее хватило мужества отстоять свою честь, если когда-нибудь представится возможность.
Ангел держал ее за руки и говорил страстным, нежным голосом: «Я люблю тебя с первых минут знакомства, моя дорогая». Затем что-то изменилось, и вот он сжимает ее в объятиях, и ей передается его желание: «Ты моя красавица, любовь моя, за твоей красотой кроется любовь, а за любовью – красота».
Наслаждение волной захлестнуло Мериэль, когда ангел творил чудеса с ее телом, и она отвечала лаской на ласку, радуясь наслаждению.
Они соединились и стали одним существом, возрадовавшись обоюдно испытываемому удовольствию. В таком состоянии смертные приближались к богам. И в порыве страсти она крикнула: «Я люблю тебя!»
Мериэль проснулась от собственного крика, испытывая сладкую истому. Задыхаясь и дрожа, она не сразу смогла понять, где находится и что происходит. Затем, не полагаясь на собственные ощущения и чувства, осторожно ощупала пространство вокруг себя – ну конечно, это темница Ги Бургоня.
А то, что довелось только что испытать – не больше, чем один из самых прекрасных снов в жизни. Дрожь все еще сотрясала ее тело, отдаваясь теплыми, ласковыми волнами в животе и посылая импульсы в мозг. Проведя рукой по грубому одеялу, девушка ощутила затвердевшие соски. Прикосновение принесло радость и истому. Пресвятая Матерь Божья, что это значит, в какое бесстыдное создание она превратилась?
Вцепившись в край одеяла, Мериэль пыталась спрятаться от самой себя – она мечтала о лорде Адриане. Ей всегда казалось, что мужчина красив, как ангел, гордый, падший Люцифер, предпочевший править в аду.
Однако в ее сне Уорфилд был вовсе не опасным, непредсказуемым человеком, причинившим ей так много зла, а нежным и любящим мужем. И де Вер отвечала взаимностью и желала получить его всего без остатка, не только добровольно уступала ему, но и страстно хотела слияния тел и душ. Судя по сну, молодые люди нежно любили друг друга, поэтому, проснувшись, Мериэль почувствовала себя одинокой, словно младенец, вырванный из рук матери. Сейчас от любви остались одни воспоминания.
Неужели говорят правду про их счастливый брак, или же сон отразил ее бессознательные стремления уйти от действительности и утонуть в море любви хотя бы в мечтах?
Мериэль до боли закусила губу. Нет, пусть сон считается сном, она не могла любить лорда Адриана. Он такое же чудовище, как Ги Бургонь, даже ужаснее и опаснее из-за своей красоты. Она никогда не могла бы полюбить такого человека, никогда…