Наблюдатели вздрогнули и издали дружный вздох, когда Адриан наклонился, чтобы левой рукой поднять кинжал. Мериэль сжала руки, не замечая, что ногти больно впились в ладони, понимая, что в какой-то мере отвлекла его внимание. Она никогда не простит себе, если это повлечет смерть Уорфилда. Мериэль подумала, что тоже скоро умрет – лорд Ги вряд ли освободит ее и брата.
Воспользовавшись моментом, Бургонь вложил в удар всю силу. Такой удар способен пронзить Уорфилда насквозь, и лорд Честен сначала взревел от восторга, затем от ярости, когда соперник увернулся от разящего меча. Ги ринулся вперед, выставив правую руку, но слишком поздно обнаружил, что со стороны противника это было обманным движением, и вместо того, чтобы пригвоздить врага к стене, мужчина подставил себя.
Двигаясь с поразительной быстротой, Адриан коснулся острием меча правой кисти врага. Кровь хлынула из перерезанной вены, а де Лэнси хрипло произнес:
– Это за моего брата Хью, за его жену и сына.
Противники обменялись серией ударов, но Ги явно потерял преимущество. Ему не устоять против сверкающего, как молния, меча Адриана. Зрители притихли. Бургонь, пожалуй, был единственным, кто не понял, что его участь решена. Уорфилд завладел инициативой и играл с противником, как кот с мышью, нанося раны на незащищенные участки тела Ги.
Тот начал двигаться медленнее – силы таяли – и потерял бдительность. Пытаясь защитить от разящего меча ноги, он слишком низко опустил меч и щит. Адриан не преминул воспользоваться шансом и ударил в левую сторону лица Ги, выбив глаз и распоров щеку до кости.
– Это за моих братьев Эмори и Болдуина, земля им пухом!
Бургонь издал хриплый, протяжный вой. Он не просил о передышке, зная, что пощады не будет. Ги продолжал сражаться, ослепнув на один глаз и истекая кровью, хлещущей из трех ран, но все еще представлял серьезную опасность. Не в силах двигать правой рукой, он неожиданно отреагировал на насмешливый голос Адриана, ринувшись на него с вытянутыми руками, будто собираясь заключить того в объятия.
Рукопашная застала Адриана врасплох, и он совершил ошибку, пытаясь отбить нападение мечом, а не отпрыгнул в сторону. Лезвие скользнуло по защищенной доспехами груди Бургоня, но не остановило нападение.
Ги подмял противника под себя, прижав к земле своим телом. Двое врагов лежали лицом к лицу, сверля друг друга ненавидящими взглядами, пытаясь вложить в них всю злость, скопившуюся за годы вражды.
Тяжелые доспехи Ги и его немалый вес нещадно давили на Адриана, а хриплое дыхание и глаз, горящий животной злобой, напоминали дикого кабана. Острие кинжала вот-вот коснется горла де Лэнси.