Иакова Я возлюбил (Патерсон) - страница 14

Так отбросила я прозвище, которым она принижала меня с двух лет.

— Ненавижу воду.

Я даже не подняла глаз от книги. У бабушки были две коронные фразы. Одна — «Люблю Бога своего», другая — «Ненавижу воду». К восьми годам я на них не реагировала.

— Когда паром придет?

— Как всегда, бабушка.

Я хотела, чтобы мне не мешали читать, больше ничего. Книга была первый сорт — про детей, которых похитили пираты в Вест-Индии. Принадлежала она маме. Все книги были мамины, кроме Библии.

— Не груби!

Я вздохнула, положила книгу и произнесла с особым терпением:

— Паром придет часа в четыре.

— Вряд ли, — отозвалась она. — Разве что дует норд-вест. Тогда он его подгонит. — Она медленно покачалась, закрыв глаза. Или прикрыв. Мне всегда казалось, что она подглядывает. — Где мой сын?

— Папа ушел на лодке, бабушка.

Она широко открыла глаза и выпрямилась в качалке.

— С этими щипцами?

— Они сейчас не нужны. Уже апрель.

Шли весенние каникулы, и я сидела целыми днями с психоватой старушкой.

Она откинулась на спинку. Я думала, мне снова влетит («не груби!»), но она сказала:

— У Билли паром очень старый. Неровен час, потонет посреди залива, так ко дну и пойдет.

Я знала, что бабушкины страхи — пустые, но под ложечкой защемило.

— Бабушка, — сказала я и себе, и ей, — все будет хорошо. Власти за этим следят. Если паром прохудится, не дадут лицензию. Они проверяют.

Она трубно фыркнула.

— Этот ваш Рузвельт думает, что ему подвластен наш залив? За водой никакое начальство не уследит.

«Бог считает, что Он — Франклин Д. Рузвельт».

— Что ты смеешься? Я не шучу.

Я постаралась принять серьезный вид.

— Хочешь кофе, бабушка?

Если я сварю ей кофе, она им займется и, все может быть, оставит меня в покое.

Книгу я сунула под диванную подушку — на ней был парусный корабль, бабушка еще расстроится, что я читаю про воду. Женщины нашего острова обычно воды не любили. То было дикое, темное царство мужчин. Конечно, остров жил водой, возник на ней, ей питался, но женщины делали вид, что этого не замечают, как не замечает жена, что у мужа есть любовница. А вот мужчины, кроме проповедника да случайного учителя, любили ее пылко и страстно. Вода велела им вставать затемно, сосала из них все силы, а на самый худой конец требовала от них жизни.

Наверное, я знала, что мне тут делать нечего. Могла ли я жить ожиданием? Ждать, когда придет лодка; ждать в крабьем домике, когда наберется достаточно крабов; ждать, пока родится ребенок, пока он вырастет, и, наконец, пока Господь меня приберет.

Я подала бабушке кофе и постояла рядом, не надо ли ей чего. Она громко понюхала и воздух, и чашку.