– Есть такая буква в этом слове! – радостно выкрикиваю я голосом ведущего популярной телепередачи. – Играем дальше. Крутите барабан. Хотя нет… Вы же сразу отгадали все слово. Тогда для вас эта игра окончена… – тон моего голоса резко меняется на злобный.
– Как? – почти стонет шеф. – Как ты смог? Это невозможно! Этого не может быть! – Изумление лица под рыжей копной волос тоже перерастает в страх.
Похоже, что они уже все поняли. Они знают, что теперь бессильны перед нашим трио. Да именно трио. Я, Машен и вирус. Вирус, с информационной точки зрения, оказался обыкновенной программой. Разве что очень сложной а местами так и совсем непонятной. Основное отличие от обычной программы – возможность непосредственно влиять на окружающий мир. Звучит глупо – но это так. Механизм подобного влияния для меня непонятен абсолютно, но надеюсь, что со временем я разберусь и с этим вопросом. Там, на дне расщелины, мой раздвоенный разум, раздираемый когтями вируса, нашел доступ к его системным модулям. Не знаю как, для меня самого это большая загадка. Дальше все было делом техники. Пока разум Машен отвлекал вирус, мое сознание – сознание профессионального программиста, мчалось по каналам связи к ядру. Эти каналы связывали ядро вируса, с периферийными модулями, которые находились в каждом зараженном человеке. После недолгого сопротивления система защиты сдохла, открывая доступ к ядру: системным модулям, модулям нападения и размножения. Удивительно, но вирус оказался разумен. Не в прямом смысле этого слова. Он уже имел набор примитивных инстинктов и прогрессировал в сторону формирования сознания. Потратив несколько часов, я все же взял вирус под свой контроль. Значительную роль в этом процессе играло сознание Машен. Без нее мне этот трюк был бы не по зубам. Потом осталось лишь перекачать его ядро в себя, тем самым, став его носителем. Следующим шагом стала временная деактивация и усыпление. Она и привела к тем последствиям, которые наблюдали экспериментаторы: все зараженные стали нормальными, исчезли признаки самого вируса. Теперь я могу его почти полностью контролировать. Слуга и хозяин. И не просто слуга, а как минимум джинн из лампы. И вот хозяин пришел требовать оплаты по всем просроченным счетам.
– Компромисс? – поинтересовался шеф, пристально изучая меня взглядом, как бы желая прочесть мысли. – Давай попробуем договориться. У всего есть цена…
– Жизни моих друзей не имеют цены, и если вы пытаетесь меня купить, то можете особо не напрягаться на этот счет. Я пришел не торговаться, а платить по счетам. Платить сполна.