Не в силах более смотреть на это кладбище я передаю Артему карабин. Достаю очередную сигарету и пытаюсь подкурить. В дрожащих руках зажигалка ведет себя как строптивое животное. Брыкается, дергается из стороны в сторону, все норовя отклонить пламя от кончика сигареты. После пары неудачных попыток хватаю зажигалку двумя руками и, наконец таки добиваюсь желаемого. После пары глубоких затяжек дрожь в руках немного утихает.
Тупым взглядом смотрю на растущий столбик пепла. Я даже не сомневаюсь, что все эти смерти на руках пилотов или пассажиров самолета. Других вариантов быть не может… К сожалению…
Артем и Шурик осторожно, чтобы не соскользнуть вниз, присели возле меня с белыми лицами. У Шурика шевелятся губы, произнося неслышимые проклятия в адрес того, кто это сделал. Артем нервно вертит в руках стилет. Мы стараемся не смотреть друг на друга. Нам стыдно за то, что мы тоже люди.
– Вы знаете, как это называется? – наконец выдавил из себя Артем, со злостью воткнув стилет в щель между камнями по самую гарду. Сталь неприятно скрежетнула о камень от чего у меня по коже побежали мурашки. Почему-то сразу возникла аналогия с косой старухи-смерти скрежещущей по костям своих жертв.
– Мир смерти! – глухо отвечает Шурик и почему-то отворачивает лицо в сторону.
Я согласно киваю головой и дрожащими руками вытаскиваю из пачки сигарету взамен догоревшей. Более удачного названия никак не придумаешь. Мир смерти. Мир кладбище.
Через несколько минут, не говоря ни слова, мы начали спуск в долину. Долину смерти, как назвал я для себя этот оазис в каменных джунглях.
Похоже, что ночи в этом мире нет совсем. Освещение почти не меняет свою интенсивность. Судя по часам, мы здесь уже без малого земные сутки, и еще толком ничего не сделано. Если бы не регулярно принимаемые стимуляторы, мы бы уже давно свалились от усталости.
После спуска с хребта устраиваем большой привал на окраине парка. Настроение подавленное. Трупики детей никак не выходят из головы.
Шурик с угрюмым видом раздает еду.
Никакого аппетита. Даже вечно голодный Артем с неприязнью взглянул на упаковку пищевого рациона и отрицательно покачал головой. Шурик тихо, но очень настойчиво пытается нас убедить, что есть надо, что впереди много работы и нужны силы для ее выполнения. Мы мрачно киваем и налегаем на провиант.
После еды проводим краткое совещание, пытаясь решить ряд насущных вопросов и выработать план дальнейших действий.
Артем предположил, что эта долина что-то вроде детского сада, а его воспитанники умерли от авиационного топлива, попавшего в воду. Предположение довольно шаткое но в связи с отсутствием альтернативных идей пока останавливаемся на нем.