Эйкен прополз несколько метров на животе и глянул вниз. В круглом, на совесть сработанном очаге пылал яркий огонь. Штабеля оструганных бревен были аккуратно сложены в алькове. Обстановку в пещере дополняли стол, стулья, кровать в рост Гаргантюа с пологом из великолепной танусской парчи и много резных деревянных шкафчиков и полок. Кожаные мешки с загадочным содержимым были свалены возле одного столбика кровати. С другого свисала рыболовная сеть. Пол устилали роскошные шкуры, темные и пятнистые. На столе стояла грязная посуда, сделанная в основном из морских раковин.
У кровати на стуле с мягким сиденьем, покрытым серой шкурой, богатырским сном спал гуманоид, ростом и телосложением намного превосходивший самого высокого и крепкого тану. Голова и лицо его заросли густыми волосами кирпичного цвета. Он был в кожаной куртке, раскрытой на груди, которая тоже пламенела рыжей шерстью, и панталонах алого цвета. Ботинки он снял и протянул огромные ноги к огню. Большие пальцы то и дело шевелились. Ритмичный шум, напоминающий работу плохо отлаженного отбойного молотка, убедил Эйкена Драма в том, что Делбет Огнеметатель, самый грозный и дикий фирвулаг южных районов Многоцветной Земли, храпит.
Эйкен открыл золотой футлярчик и вытащил серый предмет, не толще карандаша. Нацелив его, он некоторое время рассчитывал траекторию и заряжал острие секретного оружия своими творческими метафункциями.
Когда оно разогрелось до белого каления, Эйкен поднял свой бенгальский огонь высоко над головой.
Делбет с воем подскочил на стуле. Его трехметровое тело превратилось в огненный столп, тянущий языки пламени к потолочному карнизу и формирующий шаровую молнию.
Эйкен бросил огонь, направив его всей своей психокинетической способностью сквозь плотный психический заслон, воздвигнутый им вокруг себя и Стейна. Шаровая молния по дуге отлетела от светящихся лап Делбета, но прошла мимо цели.
Раздался еще один громкий крик чудовища. Хрупкий фейерверк поразил его пылающую громаду и упал на пол пещеры, все еще разбрасывая искры. Огонь Делбета погас. Он медленно скорчился, будто пытаясь вжаться в землю, и остался недвижим.
– Готов! – крикнул Эйкен.
Летучие мыши спланировали вниз и вновь превратились в людей. Они стояли над внушающими ужас останками.
– Видишь, куда ему попало? – произнес Стейн. – Прямо в лоб, когда он башку задрал. Всего-то один маленький ожог раскаленным железом.
У стола стояло кожаное ведро с водой. Эйкен вылил его на смертоносное устройство, все еще мечущее искры. Оно зашипело, задымилось. Одна из шкур была испорчена: в ней зияла дыра.