На посыпанную песком площадку выскочила саблезубая гиена. У нее была шея змеи и довольно маленькая голова, как у белого медведя. Однако туловище чуть ли не вдвое больше, чем у пока еще не появившегося на свет полярного обитателя. Весила гиена не меньше тонны, но двигалась легко и стремительно, прижав к голове большие круглые уши. Пасть чудовища широко разинута, и из нее торчала пара огромных клыков, каждый из которых длиннее руки викинга.
– У-ух! – выдохнул лорд Грег-Даннет.
Следуя принятому этикету, Стейн галопом понесся навстречу врагу, но в последнюю секунду увернулся и на скаку огрел гиену плашмя топором. Та завертелась волчком, издала змеиное шипение и заскребла когтями по песку. Стейн возвращался, наносил удар за ударом, отступал и снова наступал, охаживая чудовище по бокам, по хребту, по шее и наконец, не очень сильно,
– по плоскому черепу. Саблезубый хищник, обезумев, метался за ним, норовя вгрызться в брюхо халику или ухватить своего мучителя скрежетавшими челюстями. Публика отзывалась на каждый удар одобрительным ревом. Когда зверь стал ослабевать от боли, с трибун донеслись отдельные голоса:
– Кончай его!
Скандинав натянул поводья и стал кружить около гиены, бессильно присевшей на задние лапы. Зверь издал ряд коротких высоких звуков, напоминавших дьявольский смех.
Тагдал снова поднялся и взмахнул рукой.
– Кончай саблезубую! – в один голос взвыла толпа.
Затем воцарилась тишина, нарушаемая лишь скрипом копыт иноходца и свистящим дыханием усталой жертвы, которая мерно раскачивалась в ожидании последнего удара. Отъехав к заграждению, Стейн спешился. На конце топорища был укреплен прочный шнур. Наступающий викинг принялся бешено вращать на шнуре топор вокруг своего рогатого шлема, так что его даже не было видно в воздухе. Он приближался к стоящему на задних лапах зверю, ослепительно сверкая каждой гранью своих доспехов. Наконец подпрыгнул, в точности повторив амплитуду движения своей добычи, и на лету снес гиене голову.
Слышен был невообразимый физический и умственный гвалт, свист, хлопанье, топот. Тагдал покинул ложу и спустился по ступеням на арену. Секунданты Маршала Спорта бросились открывать заграждения, чтобы Стейн мог подойти к монарху. Викинг при виде короля снял свой изумрудный шлем.
По трибунам пронесся рокот. С противоположного конца арены выехал на черном халикотерии маленький всадник, закованный в стеклянные, сверкающие золотом латы. В то самое мгновение, как Стейн почтительно склонился перед королем, Эйкен Драм резко осадил скакуна в метре от Стейна и торжествующе ухмыльнулся.