А за водой начинался довольно крутой, заросший травой берег.
Думери отступил на три шага, разбежался и прыгнул.
Приземлился на руки и колени и заскользил вниз по влажной от росы траве. Ноги его по колени ушли в воду, прежде чем он сумел ухватиться за траву.
Нарал, подумал Думери, несомненно, слышал шум. Он лежал не шевелясь, ожидая, что Нарал пройдет на корму, чтобы разобраться, что там такое.
Но никто не подошел к борту, так что Думери начал думать о том, как преодолеть крутой откос.
Надо, решил он, упираться пальцами ног, а руками хвататься за пучки травы или за землю в тех местах, где ему удастся их выдрать.
Дело пошло, но слишком медленно, и он засомневался, что сможет преодолеть подъем до рассвета. Когда он уже стоял на ровной земле, мозг пронзила другая мысль: а будет ли рассвет или солнце так никогда и не поднимется на востоке? Подъем-то занял целую вечность!
Думери перелез через идущую по краю откоса изгородь, оказавшись на поле, огляделся. Обычная ночь, две луны и звезды на небе. Меньшая, почти полная, только поднялась на востоке, большая, широкий полумесяц с рогами кверху, напоминающая улыбку маленького божка, уже прошла зенит.
Может, подумал Думери, солнце просто запаздывает.
Он огляделся вокруг. Все показалось ему странным. Безмерно высокий восточный горизонт. Почти вертикальные склоны холмов. Свет малой луны отражался на холмах, поднимавшихся к самому небу.
Да это же горы, осенило Думери. Горы. Он смотрел на горы.
В Гегемонии гор не было, так же, как и замков. По телу Думери пробежала дрожь. Он, двенадцатилетний мальчик, оказался за пределами цивилизованного мира!
Вот они, реальные свидетельства того, что он в землях баронов, где все еще таилось зло древней Империи, где люди отворачивались от этшарской цивилизации, предпочитая хаос и жестокость порядку и здравому смыслу. Замки и колдуны, камень, снег, огонь — это все обещали враждебные горы.
Вновь его сотрясла дрожь.
Тут Думери осенило. Виноваты мокрые ноги. Вот от чего он дрожит. Надо поскорее обсохнуть и согреться.
Он посмотрел на стоящий в отдалении дом фермера. Едва ли ночного гостя встретили бы там с распростертыми объятиями.
А вот шагая, можно высушить ноги и согреться. Думери глянул вниз. Баржа стояла на месте, различил он и сидящего на стуле Нарала. Тот, судя по всему, крепко спал.
Думери не знал, какое наказание уготовано заснувшему на вахте, ему это ответственное дело не доверяли, но полагал, что Наралу всыпят по первое число.
Может, теперь он будет убирать навоз. Кому-то придется заменять Думери.
Но это уже не его заботы, подумал Думери. И зашагал вдоль берега к причалу, у которого ошвартовались «Солнечные луга».