— Да, разбойник, причем выдающийся. Он уже трижды бежал отсюда.
— Убегал отсюда? Но как? — Эмбер широко раскрыла глаза.
— Это ты сама у него спроси, — ответила Молл и ушла, оставив Эмбер у дверей камеры.
Изумленная Эмбер глубоко задумалась. Вот тот шанс, которого она так долго ждала! Если ему и раньше удавалось вырваться, то он сможет совершить побег еще раз и, может, скоро. Эмбер неожиданно ощутила прилив надежды, она воспряла духом. Но тут же эта надежда стала улетучиваться,
«Ты только посмотри на себя, — с отчаянием сказала она себе. — Толстая и жирная, как курица-наседка! От тебя несет бог знает чем, заросла грязью! Да сам дьявол не захотел бы иметь с тобой дела!»
Конечно, ее внешний вид претерпел немало печальных изменений за прошедшие пять недель. К тому же теперь, на седьмом месяце беременности, она не могла даже застегнуть пуговицы на животе, когда-то накрахмаленные кружева смялись и обвисли, юбка грязная, неопределенного серого цвета, на платье — пятна под мышками, следы от пищи, и спереди оно стало на несколько дюймов короче, чем сзади. Она давно уже выбросила шелковые чулки, совершенно изношенные и в стрелках, а туфли истерлись до дыр. С того дня, как Эмбер оказалась в тюрьме, она ни разу не смотрелась в зеркало, ни разу не снимала с себя одежды, и хотя чистила зубы подолом юбки, они покрылись толстым налетом. Лицо стало серым, а волосы — грязными и жирными; из-за отсутствия гребня Эмбер могла расчесывать волосы лишь ногтями.
В отчаянии Эмбер провела руками по телу: она прекрасно понимала, что у нее появился единственный шанс, и ее охватила решимость. «Здесь темно, — говорила она себе, — он не сможет хорошенько рассмотреть меня, и к тому же, возможно, мне удастся сделать что-нибудь, чтобы получше выглядеть». Эмбер решила постараться привести себя в порядок, а потом спуститься в Тэпрум в надежде встретить его, хотя входная плата — драгоценные полтора шиллинга.
Она начистила зубы солью, посыпав ее на подол юбки, прополоскала рот элем и сплюнула в камин, и в этот момент в дверях появился мужчина. Он объявил, что Черный Джек желает видеть ее в Тэпрум. Эмбер вздрогнула и быстро обернулась.
— Меня?
— Да, вас.
— О Боже! Но я же не готова! Подождите немного!
Не зная, что делать, она начала приглаживать на себе платье, тереть лицо руками, надеясь хоть немного снять грязь.
— Мне заплатили, чтобы я проводил вас и осветил вам путь, миссис, а не за то, чтобы вас тут ожидать. Пошли! — он сделал приглашающий жест и шагнул к выходу.
Эмбер задержалась только для того, чтобы успеть пониже оттянуть лиф на платье и чуть обнажить грудь.