Полл заскулила, очевидно, поверив ей, но Черный Джек вмешался:
— Оставь девушку в покое, Бесс. Может быть, она на кухне возилась.
— Возилась? Да она спала, вот что!
— Принеси рейнского для миссис Чаннелл, а для Бесс…
— Бренди! — рявкнула Бесс и бросила на Эмбер разъяренный взгляд.
Эмбер повернулась и села в кресло. Она очень устала и страдала от сознания, что никогда так плохо не выглядела, как сейчас. Единственное, о чем она мечтала — уйти от них от всех, выспаться, а утром принять горячую ванну с туалетным мылом. О, снова стать чистой!
Черный Джек и Бесс начали разговаривать, но вели речь на тюремном жаргоне, и Эмбер поняла лишь несколько слов. Она слышала голос, но даже не пыталась вникать в то, о чем они говорят. Она рассеянно разглядывала комнату, которую загромождало поразительно большое количество разных предметов — столов, стульев, табуретов. Вдоль стен стояло с полдюжины шкафов для посуды и сундуков, висело множество портретов в тяжелых золоченых рамах и еще несколько стояло на полу у камина. Некоторые предметы обстановки выглядели дорогими, другие были такие старые и поцарапанные, что едва ли представляли ценность.
Полл принесла стаканы и бутылки, и они выпили за удачную ночную операцию. Эмбер сказала Черному Джеку, что очень устала, и он попросил Полл проводить ее наверх в центральную западную спальню и пожелал ей спокойной ночи, чмокнув в щеку. Даже из-за этого Бесс надулась. Но Эмбер надеялась, что девушка получит свое в эту ночь, ибо сама слишком устала и не желала бы приставаний Джека.
Эмбер сидела в большом деревянном корыте, наполненном теплой водой с мыльной пеной. Она отлавливала мокрых и малоподвижных вшей и давила их. Свежевымытые волосы она отжала и закрутила наверх. В кресле с позолоченными брокадами сидел Черный Джек и от нечего делать втыкал нож в пол. Эмбер высунула из воды руку.
— А почему здесь так много всего?
Спальня тоже, как и гостиная внизу, была загружена мебелью. Кровать окружал полог из роскошного сиреневого бархата, одеяла были из желтого атласа, кресла с обивкой из того же сиреневого бархата, а некоторые — из алого, с золотистой бахромой. На стенах — не меньше двух дюжин портретов, очень много зеркал, три шкафа, два каминных экрана.
— Матушка Красная Шапочка занимается ростовщичеством, поэтому в доме остается то, что не выкупают, в первую очередь портреты дражайших предков, — он усмехнулся и поднял бровь, указывая на глядевших со стен старых джентльменов в черных камзолах и белых накрахмаленных воротниках с жабо.
Эмбер засмеялась. Она ожила и была полна энергии, оптимизма и уверенности в себе. Она знала, что принимать горячую ванну вредно для нее. Сара не раз говорила, что если сесть в горячую воду, могут произойти преждевременные роды, но Эмбер так наслаждалась мытьем, что не собиралась вылезать из корыта, по меньшей мере, еще полчаса.